Анна

Комсомольская правда сообщила, что в Англии в школах вместо учителей стал работать Искусственный Интеллект. Привыкнут ли к нему дети, и что нам сулит будущее? Родители против, а дети в восторге.

Наши читатели тут же высказались, что ничего страшного, привыкнут, а вот плюсов много: не будет любимчиков, заниженных оценок, не будет настроения у учителя и криков на озорников.

Сразу видно, что родители мыслят в унисон с детьми. Радость-то детям несет именно та же простая мысль: ИИ не будет придираться, воспитывать и задавать дополнительные вопросы. Шикарная жизнь для тех, кто у нас любит показать себя именно своим нестандартным поведением на уроках, а потом обвинить училку, что у нее плохое настроение, что она любит одних и не любит его, самого незаурядного, что она непонятно объясняет и требует больше, чем по программе.

Но главное в нашем нынешнем информационном потоке – преподнести факт и нагонять статистику согласных и несогласных, не вникая ни в причины, ни в следствие. А ведь хорош или плох ИИ в качестве учителя в школе, связан совсем не с тем, что он ИИ, а не учитель. Он связан с тем, кого мы хотим воспитать и вырастить: ходячую энциклопедию, если память позволит или гражданина человеческого общества. Если гражданина с пониманием человеческих функций социального общения, воспитания способности быть понятым и наконец, коммуникабельной личностью с умением защитить свой статус думающего человека, то ИИ явно на эту роль не годится, как бы мы ни старались его одушевить.

По интернету гуляет стихотворение «Мому поколению» и есть там такие  слова:

Моё поколение… Счастья вам, люди!
Таких, как мы с вами на свете не будет
Уже никогда — настоящих, реальных,
Живых, осязаемых, не виртуальных.

Одна моя знакомая, очень православная, с возмущением спросила:

-И ты веришь? Неужели никогда не будет таких людей? Неужели только они живые не виртуальные? Вот ко мне приходит много знакомых. Разве они виртуальные? Разве они не реальные? Они вот здесь, рядом, вполне реальные, вполне осязаемые.

Возмущение было, в самом деле, реальное и осязаемое, но ответить ей адекватно не хватило желания. Любое следующее поколение не похоже на предшествующее. Любые воспоминания понятны только в контексте эпохи. Но ее испугало не то, что поколения всегда различны и прежде всего в сфере эмоций, поведения и переживаний. Она испугалась виртуальности, понятой ею как конец света.

Хотелось бы сказать, что эти ее личные представления о мире и жизни продиктованы ее возрастом и малым общением с молодым поколением. Но причина все-таки не в этом. Причина в ее слишком большой зацикленности на Евангелии и церкви. Она мыслит вне реальности, а только штампом и все поколения вне времени и пространства для нее делятся только на христиан и всех остальных. Время для нее имеет одну плоскость и так мыслят многие.

Но обращать внимание нужно было на другое- не на виртуальность, а на настоящих и реальных. И причина не только в том, что поколения различаются между собой из-за меняющейся жизни.

Романтика, хитрая лесная ведьма с лисьим пушистым телом, изворотливая, как тать, как росомаха, подстерегающая каждый наш неверный шаг.

Но нынешний век с ней справился и теперь о романтике вспоминают только на склоне лет и далеко не все и не в любом случае.

Иногда смотришь в окно на дождь или солнц и думаешь, а правильно ли ты распорядился своей жизнью? Почему не смириться с жизнью, текущей по привычке и давнему распорядку? Почему не работать на одном месте 30-40 лет? Почему не пойти по стопам отцов и дедов? Или почему, уехав заграницу жаждешь вернуться назад, на родину, а не вкушаешь мирно и стабильно западное благополучие и рутину обывательского менталитета?

И подобные мысли посещают человека, когда он понимает, что судьба его не слишком изменилась бы останься он на месте или сменив провинцию на столицу.

Героини Чехова рвались в Москву как в высший смысл жизни, видя в ней спасение от обывательской рутины, скуки жизни и ее бессмысленности.

Нам читали стихи: А он мятежный просит бури,

Как будто в бурях есть покой.

Или другие: Я хату покинул, пошел воевать

Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать.

Можно и совсем уж азартно: Пьем за яростных и непохожих

За презревших грошевой уют…

Молодость азартна. Она верит яркому и нестандартному, интересному и важному. Но больше всего она верит в важность своих дел и в реализацию своих талантов. Ей свойственно бороться и искать, найти и не сдаваться.

Ленин выступает перед пролетариатом Путиловского завода. Этот промышленный гигант империи посещали все, кто хотел сохранить (император) или захватить (лидеры обеих революций 1917 года) власть.

Рабочим Ленин рассказывал о том, что передача земли крестьянам улучшит жизнь всех.

А вот о передаче завода рабочим в собственность речь не шла. Почему? А рабочие этого и не просили. Там работали трезвомыслящие люди. Понимали, что на одном предприятии не может быть 36 тысяч хозяев. Именно столько их тогда трудилось на Путиловском (если брать не только головное предприятие, но и филиалы).

Тогда чего же они хотели? А вот их требования: "Хлеба!", "Долой самодержавие!", "Долой войну!" Ну и, конечно, повышения зарплаты и улучшение условий труда.

Хлеб в России был, дефицит в лавках был создан искусственно. С войной и царем - это да, решить вопрос было не просто. А в плане экономических требований - да не так уж и много хотели наши рабочие.

Если бы власть адекватно реагировала на запросы народа, революционерам было бы нечего обещать электорату. Наверное, об этом стоить помнить и нынешним владельцам заводов и пароходов

А вот о передаче завода рабочим в собственность речь не шла. Почему? А рабочие этого и не просили. Там работали трезвомыслящие люди. Понимали, что на одном предприятии не может быть 36 тысяч хозяев. Именно столько их тогда трудилось на Путиловском (если брать не только головное предприятие, но и филиалы).

Российская система государственного школьного образования имеет 300-летнюю историю, однако массово его стали получать лишь в конце XIX — начале XX века, а ликвидацию безграмотности в нашей стране декларировали в 1959 году, всего 60 лет назад.

Первым детей обязал учиться Петр I, учредивший в 1714 году цифирные школы. Они давали начальное образование сыновьям дворян и чиновников. Духовенство предпочитало архиерейские школы, а купцы и ремесленники учили детей дома, хотя тоже имели возможность отдать их в школу. Образованием крестьян не занимались, однако грамоте обучали солдат, 90% которых были выходцами из крестьянских семей.

С 1786 года в стране стали открываться училища, но доступ к ним имело преимущественно городское население. Впервые проблему обучения крестьянских детей попытались решить в 1804 году, когда при церковных приходах стали открывать начальные школы. Содержались церковно-приходские училища из средств самих прихожан, а посещать их могли государственные крестьяне, не принадлежавшие помещикам.

В 1830-х годах частные лица на свои деньги открывали такие заведения, чтобы дать детям из разных сословий практическое образование.

Реальные училища — это средние образовательные учреждения, в которых студентов обучали естественным наукам и математическим дисциплинам, чтобы подготовить их к работе в промышленности.

Первые реальные училища появились в Германии в XVIII веке. Такие учреждения давали юношам практические навыки в разных сферах: сельском хозяйстве, горном деле и архитектуре.

В начале XIX века идея реальных училищ стала популярна и в Российской империи. В 1830-х годах частные лица на свои деньги открывали такие заведения, чтобы дать детям из разных сословий практическое образование. Спонсоры учреждали реальные отделения при гимназиях: больше всего их было в Варшаве, а также в Москве и Санкт-Петербурге. В список предметов в этих училищах входили практическая механика, практическая химия, рисование и черчение.

Но программа училищ постоянно расширялась: в них начали преподавать не только технические науки, но и гуманитарные, как в гимназиях. В ответ на это Николай I поручил министру народного просвещения Сергею Уварову приравнять реальные училища к низшим учебным заведениям:

“Чтоб в училищах так называемых реальных, где допускаются лица всех состояний, круг наук словесных был приведен в меру училищ приходских и уездных с исключением всего, что принадлежит к кругу училищ высших и средних и не относится прямо и непосредственно к наукам техническим.

Большинство наших граждан почему-то ратуют за советское образование, полагая, что их дети будут лучше учиться и получать лучшие результаты в будущей карьере, чем сейчас.

Но система, любая, хоть школьного образования, хоть воспитания трудом или решения демографических проблем всегда связана с социально-экономической системой в государстве.

Государство у нас сейчас совершенно иное, чем был СССР. Цель его – не предоставления детям  возможности как можно больше получить знаний и как можно выше подняться по пути карьеры. Цель нынешняя — это как можно больше и получить от школьных услуг прибыли и как можно выше поднять планку между социально неоднородными слоями населения.  Соответственно, и школа, и высшая школа нацелены на иные результаты, чем всеобщий высокий уровень знаний и всеобщий профессионализм. Это тот же принцип, что и в либеральной свободе: не всем и не во всем, а только тем, кто яркий индивидуалист по заказу элиты. 

Есть у меня знакомые, которые ратуют за семейное образование. И это не одна семья. Это  молодые семьи с первым ребенком, которому они делают день рождения  с первых месяцев жизни, собирая вокруг него не других детей, а себя самих и массу шариков с коробками игрушек. Должно, по их мнению, приучать ребенка к красоте и достатку.

«Народный учитель должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит и не может стоять в буржуазном обществе.

Это — истина, не требующая доказательств. К этому положению дел мы должны идти систематической, неуклонной, настойчивой работой и над его духовным подъемом, и над его всесторонней подготовкой к его действительно высокому званию и, главное, главное и главное — над поднятием его материального положения.»

Владимир Ильич Ленин.
Странички из дневника.
2 января 1923 года.

Грандиозные задачи, поставленные В. И. Лениным перед школой, могли быть осуществлены только с помощью нового учительства. Ленинские взгляды на задачи советской школы теснейшим образом связаны с его мыслями об учителе, его роли в воспитании новых людей и в строительстве социалистического общества.

А собственно, что значило это новое учительство? Сейчас многие критикуют советскую школу, критикуют и роль учителя в обществе, пытаясь доказать, что учителя брали подарки и учили детей за деньги, ради того, чтобы ученик получил медаль. Коррупция и взятки, неуважение к учителям за их ограниченный кругозор и консерватизм. Совсем как в доброе царское время.

Недавно одна молодая знакомая спросила: неужели вы не хотели путешествовать? Вас не пускали заграницу и разве вы не страдали от этого? Невозможность путешествовать — это же невозможность получить знания.

Пришлось задуматься и с удивлением вспомнить, что никакого дискомфорта или жажды ехать в Париж или Ниццу мы не испытывали. Достаточно было того, что мы знали все культурные ценности Европы, читали все книги и имели представление, что такое Лувр или галерея Уффици. Ведь мы не о месте думали, а о тех картинах, которые там хранились. Стыдно было не знать художников представленных в Лувре или Уффицы, а не того, что мы не едем в Париж или Флоренцию. Мы путешествовали мы внутри своей страны и были вполне довольны впечатлениями от Белого озера, от Самарканда или от Киева с его Лаврой или Ленинграда с его Петергофом. Впрочем, особо интересующиеся Европой покупали путевки в Венгрию или Чехословакию с ГДР. Но что толку было попасть в Будапешт и не знать, что там есть прекрасная Национальная Галерея Корвина с сотнями замечательных произведений искусства.

Нет, мы не чувствовали себя ущербными.

Не ощущали мы и своей второсортности, если родились не в столице и не испытывали благоговейного трепета перед молодыми людьми на Жигулях и в модных европейских костюмах. Неважно это было в то время, не придавало весу то, что ты ужинал в Арагви или Славянском базаре. А машины казались не радостью, а наказанием: тратить все выходные на их ремонт.

Решают вопрос: хорошо или плохо ЕГЭ.  У нас много подобных вопросов решают и никак не могут прийти к общему знаменателю.

Кто-то хочет вернуть экзамены, чтобы сам вуз видел воочию кого и за какие знания, купленные липовые или настоящие, принимает. Кто-то ратует за ЕГЭ, дающий возможность детям из провинции без особых материальных затрат на дорогу и проживание, поступить в вуз.

Так же обстоят дела и с рабочими мигрантами. Кому-то они нужны позарез, в отсутствие своих рабочих рук. А кто-то говорит, что платите больше и появятся свои граждане, желающие работать.

Так же обстоят дела и в медицине, и в науке. Одни говорят о том, что нужно выпускников специальных вузов обязательно направлять на производство как это было в СССР, чтобы они отрабатывали свои дипломы. А то ведь из выпускников вузов лишь 30% идут работать по специальности.

Другие же заявляют, что нужно повышать стимул, платить более отвечающие времени и нуждам зарплаты.

И ведь представьте себе, все в какой-то мере правы. Не правы они только в одном: у нас иная страна, чем был СССР,  и другие совершенно практические перспективы, не считая уже наскучившие всем морально-нравственные состояния.

Нам следует не на Советский Союз смотреть, где все подчинялось плану, где все финансировалось, а не ждало спонсоров и целью были не доходы каких-то компаний по производству ширпотреба, а насущные потребности государства, даже в науке и особенно в  науке, не считая культуру и искусство.