Вот ищу, ищу позитив и все никак не могу его обнаружить. Явно у меня плохо с креативным мышлением.
Все то о коррупции, то о нравственном разложении, то о новых способах мошенничества попадается.
Открываю А.П.Чехова и читаю:
«- Сосед, сигарочку не угодно ли?
- Merci... Великолепная сигара! Почем такие за десяток?
- Право, не знаю, но думаю, что из дорогих... гаванна ведь! После бутылочки Эль-де-Пердри, которую я только что выпил на вокзале, и после анчоусов недурно выкурить такую сигару. Пфф!
- Какая у вас массивная брелока!
- М-да... Триста рубликов-с! Теперь, знаете ли, недурно бы после этой сигары рейнского выпить... Шлос-Иоганисберга, что ли, N 85 1/2, десятирублевый... А? Или красного... Из красных я пью Кло-де-Вужо-вье-сеп или, пожалуй, Кло-де-Руа-Кортон... Впрочем, если уж пить бургонское, то не иначе как Шамбертен N 38 3/4" Из бургонских оно самое здоровое...
- Извините, пожалуйста, за нескромный вопрос: вы, вероятно, принадлежите к здешним крупным землевладельцам, или вы... банкир?
- Не-ет, какой банкир! Я пакгаузный надзиратель W-й таможни...
----------------------------------------
- Я не корыстолюбив, не люблю денег... тьфу на них!.. Много я из-за них, поганых, выстрадал, но все-таки говорил и буду говорить: деньги хорошая штука! Ну, что может быть приятнее, когда стоишь, этак, с глазу на глаз с обывателем и вдруг чувствуешь на ладони некоторое бумажное, так сказать, соприкосновение... Так и бегают по жилам искры, когда в кулаке бумаженцию чувствуешь...
- Вы, вероятно, доктор?
- Храни бог! Я становой...»
--------------------------------------
- Конечно, лошадиному способу путей сообщения никогда не сравняться с железной дорогой, но и лошади, батенька, хорошая штука... Запряжешь, этак, пять-шесть троек, насажаешь туда бабенок и - ах вы, кони, мои кони, мчитесь сокола быстрей! Едешь, и только искры сыплются! Верст тридцать промчишься и назад... Лучшего удовольствия и выдумать нельзя, особливо зимой... Был, знаете ли, такой случай... Приказываю я однажды людям запрячь десять троек... гости у меня были...
- Виноват... вероятно, у вас свой конский завод?
- Нет-с, я брандмейстер...»
(А.П.Чехов. «В вагоне»)
Какой это год? 1885 г. Неужели? Если убрать «становой» и вписать « дорожная полиция», а брандмейстера на депутата или его отпрыска, и оставить таможенника как он есть, то право, трудно сказать, что это не наше время.
Вот и вопрос: русская ли это неизменная натура, или система делают постоянными в нашем обществе и воровство, и взятки и мошенничество, и казнокрадство.
Не хочется верить, что это натура. Скорее привычка считать все в стране своим. И если кто-то попытается сказать, что это наследие советского периода, то разрешите с этим не согласиться. Чехов тому свидетель.
«Как-то мужики, и Родион в их числе, ходили в свой лес делить покос, и, когда возвращались домой, им встретился инженер. Он был в красной кумачовой рубахе и в высоких сапогах; за ним следом, высунув длинный язык, шла легавая собака.
- Здравствуйте, братцы! - сказал он.
Мужики остановились и поснимали шапки.
- Я давно уже хочу поговорить с вами, братцы, - продолжал он. - Дело вот в чем. С самой ранней весны каждый день у меня в саду и в лесу бывает ваше стадо. Всё вытоптано, свиньи изрыли луг, портят в огороде, а в лесу пропал весь молодняк. Сладу нет с вашими пастухами; их просишь, а они грубят. Каждый день у меня потрава, и я ничего, я не штрафую вас, не жалуюсь, между тем вы загнали моих лошадей и бычка, взяли пять рублей. Хорошо ли это? Разве это по-соседски? - Разве так поступают порядочные люди? Неделю назад кто-то из ваших срубил у меня в лесу два дубка. Вы перекопали дорогу в Ереснево, и теперь мне приходится делать три версты кругу. За что же вы вредите мне на каждом шагу? Что я сделал вам дурного, скажите бога ради? Я и жена изо всех сил стараемся жить с вами в мире и согласии, мы помогаем крестьянам, как можем. Жена моя добрая, сердечная женщина, она не отказывает в помощи, это ее мечта быть полезной вам и вашим детям. Вы же за добро платите нам злом. Вы несправедливы, братцы. Подумайте об этом. Убедительно прошу вас, подумайте. Мы относимся к вам по-человечески, платите и вы нам тою же монетою.
Повернулся и ушел. Мужики постояли еще немного, надели шапки и пошли. Родион, который понимал то, что ему говорили, не так, как нужно, а всегда как-то по-своему, вздохнул и сказал:
- Платить надо. Платите, говорит, братцы, монетой...» (А.П.Чехов Новая дача)
И по сей день, эта мужицкая психология живет у нас в обществе. Все, что не привязано цепью, не снабжено электрическим разрядом или надписью: злая собака, можно брать и использовать к собственной выгоде.
Крестьяне никогда не были собственниками. Даже крестьянский надел принадлежал общине и менялся из года в год. А тем более помещичье хозяйство. Имения большие, хозяин заграницей или в столице, управляющий – мошенник и выжига. Почему же крестьянину нельзя зайти в господский лес? Почему нельзя пасти скотину на господских угодьях? Обрабатываются-то они все равно крестьянским трудом.
Русский крестьянин не стал собственником в силу экономических особенностей развития России. И нет у него почитания этой самой собственности. Не привык он считать ее святыней и неприкосновенностью, как западный обыватель. Оттого так легко переходят любые чиновники, управляющие, администраторы, прорабы, церковнослужители при любой возможности, к распоряжению вверенными им богатствами как своим собственным.
Если вместе с культурой приходит понимание существующих отношений в обществе, место и значение личности и ее отношение к собственности, чья бы она ни была, народная или частная, то похоже, что наш народ еще не дорос до такой культуры. И дело не в жестком исполнении юридических норм и строгости закона.
Пролетариат потому и определен, как революционный класс, что никак не связан с собственностью. Но в отличие от русского крестьянина, он четко понимает, что единственная его собственность – это его рабочие руки и труд – источник его существования. Своими руками рабочий создает капиталисту прибавочную собственность и имеет право именно на часть прибыли, ею созданной.
Для крестьянина нет ни прибавочной собственности, ни стоимости его труда. Он живет в полном сознании того, что все вокруг создано Богом, и потому нет никакого греха воспользоваться частью этих Божьих даров. И страх наказания не может остановить мужика, потому что бедность – самое страшное наказание. Никакая вера не становится определяющей в поведении такого человека
«Бедность! Всего семейства четырнадцать душ, а добытчиков двое. Одно звание - кузнецы, а приведут лошадь ковать, угля нет, купить не на что. Замучились, барыня,
Богатому и на том свете ладно. Богатый свечи ставит, молебны служит, богатый нищим подает, а мужик что? Лба перекрестить некогда, сам нищий-разнищий, уж где там спасаться. И грехов много от бедности, да с горя всё, как псы, лаемся, хорошего слова не скажем, и чего не бывает, барыня-голубушка, - не дай бог! Должно, нет нам счастья ни на том, ни на этом свете. Всё счастье богатым досталось.»
(А.П.Чехов. Новая дача»)
Крестьянин может уважать хозяина, служить ему верой и правдой, больше того, покоряться ему и воспринимать как абсолютную власть, но именно хозяину как личности, но не его собственности.
Не социализм Советского государства испортил народ. Не отсутствие хозяина, как говорили антисоветчики, не общенародная собственность. Причина извечного казнокрадства, хищений на производстве, присвоения льгот и материальных благ не по закону, была и осталась в отсутствии у русского крестьянина, представления о частной собственности как о неприкосновенном и освещенном праве одного владеть чем-то полностью и безальтернативно. Это чувство воспитывается веками. Но не только у крестьянина не было этого обостренного чувства собственности. Не было его и у помещика, поскольку все его поместья и социальный статус были наградой за заслуги предков, а не насильственным присвоением чужого богатства собственным оружием и защищалось оружием. Все отношения в вопросах прав на угодья, луга, леса , на дичь в них, грибы и ягоды регулировались не подзаконными актами, а совестью и отношением к помещику, как личности.
- Я просил не собирать грибов у меня в парке и около двора, оставлять моей жене и детям, но ваши девушки приходят чуть свет, и потом не остается ни одного гриба. Проси вас или не проси - это всё равно. Просьба, и ласки, и убеждение, вижу, всё бесполезно.
(Чехов. Новая дача)
Западный человек воспитывался насилием через насилие и с помощью насилия ради того, чтобы сделать частную собственность абсолютным правом одного собственника. Ради права частной собственности создавались великие образы самопожертвования вассалов ради сюзерена. Ради собственности, даже если это Гроб Господень, организовывались крестовые походы и допускались в «слуги короля» иудеи-ростовщики, с помощью денег которых король мог умножить свою собственность.
Страх наказания и преклонение перед правом частной собственности воспитали из европейца законопослушного гражданина.
Воспитанный же вековым крепостным правом менталитет русского крестьянина, его духовно-нравственная несвобода, его безграмотность и бедность, стали причиной невосприятия им в полной мере права частной собственности. А в помещиках - стремления к самому жестокому наказанию за воровство, даже если его совершали собственные крестьяне или управляющие.
"Приказчик, соединившись с войтом, обкрадывали немилосердным образом (своих помещиков Афанасия Никитича и Пульхерию Ивановну-А.Г.). Они завели обыкновение входить в господские леса, как в свои собственные, наделывали множество саней и продавали их на ближней ярмарке; кроме того, все толстые дубы они продавали на сруб для мельниц соседним козакам. Один только раз Пульхерия Ивановна пожелала обревизировать свои леса.
- Отчего это у тебя, Ничипор, - сказала она, обратясь к своему приказчику, тут же находившемуся, - дубки сделались так редкими? Гляди, чтобы у тебя волосы на голове не стали редки.
- Отчего редки? - говаривал обыкновенно приказчик, - пропали! Так-таки совсем пропали: и громом побило, и черви проточили, - пропали, пани, пропали.
Пульхерия Ивановна совершенно удовлетворялась этим ответом и, приехавши домой, давала повеление удвоить только стражу в саду около шпанских вишен и больших зимних дуль."
Гоголь " Старосветские помещики"
И не следует путать дух наживы с священным правом частной собственности. Собственность требовала к себе уважения и самых строгих мер по ее защите. Когда же этого отношения в обществе: мое-твое, честно полученное и огражденное законом, отсутствовало, то в безответственной безнаказанности рождался алчный дух наживы любой ценой и любыми средствами.
Дух наживы был очень понятен мужикам, ставшим купцами. Оттого они так беззастенчиво обманывали и грабили своего брата крестьянина, так нагло тратили взятые у казны подряды на свои выгоды. Именно дух наживы и вошел в противоречие с культурой и законом, явив нам странную смесь отрицания права частной собственности и беззастенчивого мошенничества, казнокрадства и коррупции. Именно поэтому старая фраза «Воруют» так хорошо стала характеризовать наше новое общество.
Согласно князю Петру Андреевичу Вяземскому, автору "Старых записных книжек" - "Карамзин говорил, что если бы отвечать одним словом на вопрос: что делается в России, то пришлось бы сказать: крадут".
Советскому законодательству и уголовно- процессуальному кодексу долго удавалось противостоять этой неуёмной жажде , даже без частной собственности разъедавшего наше общество. И если подходить к истории честно и объективно, то судя по свидетельству авторов 19 века эта борьба в Советском Союзе должна была стать исключительной. Так что репрессии, о которых без устали стенают наши антисоветчики, это борьба с тем духом наживы, который ожил в период НЭПа и никак не хотел возвращаться в свой медный кувшин страха перед законом. Вот этому духу, а не политическим разногласиям идейного характера и принесли себя в жертву многие, даже партийные деятели.
И до какой-то степени честность трудящихся в Советском обществе была воспитана разумным пониманием социализма и его благ. Дух наживы стал презираем и характеризовал человека крайне негативно.
Но стоило только разрешить покупать и продавать, присваивать и владеть, как стал этот дух наживы и казнокрадства причитать над душами своих почитателей, пострадавших в советские годы от диктатуры Закона, стал требовать их реабилитации, благо нажива перестала считаться пороком. И все вернулось на круги своя.
Как часто приходилось видеть готовность нашего человека нарушить закон совести, едва только вопрос коснется чужого имущества, особенно в денежном исчислении.
Липовые счета, липовые авизо, липовые списания и закупки… И ведь на подлог готовы даже те, кто вполне порядочный и честный человек в обычной жизни. Он не украдет у соседа и не обманет друга. Но если можно заработать что-то с помощью липового списания материальных ценностей или липового счета, он готов помочь другу.
Люди возмущаются тем, что не успеет какой-нибудь чиновник занять руководящее место, как постепенно спускается до коррупции и казнокрадства в особо крупных размерах. Сторонники КПРФ, добившись желанного видного места во властных структурах, тут же отказываются и от коммунистических взглядов и от партийного билета. Видимо чувствуют заранее, что тлетворный дух наживы не минет и их скромные личности.
Стоит заменить проворовавшегося чиновника на другого, как через какое-то время тот другой становится на путь первого. Вот только более осторожно и не в таких масштабах.
«Было время, когда кассиры грабили и наше Общество. Страшно вспомнить!
Они не обкрадывали, а буквально вылизывали нашу бедную кассу. Нутро нашей
кассы было обито зеленым бархатом - и бархат украли. А один так увлекся,
что вместе с деньгами утащил замок и крышку. За последние пять лет у нас
перебывало девять кассиров, и все девять шлют нам теперь в большие
праздники из Красноярска свои визитные карточки. Все девять!»
Чеховские герои решили проблему воровства кассирами довольно просто.
Мы порешили, помимо шампанского, абонировать для него кресло в театре, утроить жалованье, купить ему вороных, еженедельно отправлять его за город на тройке - всё это в счет
Общества. Портной, сигары, фотография, букеты бенефицианткам, меблировка -
тоже общественные... Пусть наслаждается, только, пожалуйста, пусть не
ворует! Пусть что хочет делает, только не ворует!
И что же? Прошел уже год, как Иван Петрович сидит за кассой, и мы не
можем нахвалиться нашим кассиром. Всё честно и благородно... Не ворует...
Правда, кассир обходится нам очень дорого, но зато он в десять раз дешевле каждого из
девяти его предшественников. И могу вам ручаться, что редкое общество и
редкий банк имеют такого дешевого кассира! Мы в выигрыше, а посему
странные чудаки будете вы, власть имущие, если не последуете нашему
примеру!»
(А.П.Чехов. «Единственное средство»)
Видимо, власти следуют совету чеховского героя, и по этой причине у депутатов такие большие зарплаты и так много льгот. Впрочем, у столичных чиновников тоже. А вот бюджет регионов не позволяет тратиться на сохранение честности и достоинства губернаторов, мэров и прочих чиновников. Вот они и поднимают свой прожиточный минимум до максимума своих возможностей сами.
Что же делать? Воспитывать в наших людях священный трепет перед правом частной собственности? Коррупция была везде и всегда. И порождает ее именно сама частная собственность, которую следует уважать и которая не уважает никого, кроме себя и своей силы.
А отсутствие в русских людях трепетного чувства преклонения перед частной собственностью является самым большим позитивом. Именно это отсутствие позволяет русскому человеку ощущать всю свою страну как родной дом, собственность на которую принадлежит всем в ней живущим людям, всему народу, а не только князьям и купцам. Именно это чувство общей собственности на родную землю позволяет нашему народу всегда проявляет исключительный патриотизм. Народ защищает не чьи-то заводы, пароходы и банки, а защищает свою землю, свою общенародную собственность.