Об «усилении» епархий.

Административная реформа Патриарха Кирилла имеет довольно просто объяснение, связанное с главным интересом его жизни

«Война - это мир.

Свобода - это рабство.

Незнание - сила».

(Джордж Оруэлл, «1984»)

Так и хочется продолжить знаменитую цитату: «разделение епархий - это их усиление». По крайней мере, так преподносят нам иерархи РПЦ МП ответ на вопрос «Зачем нужно без конца делить епархии?»

А вопрос этот мучает многих. Давайте вместе попробуем в нем разобраться. 

Когда человек слышит о разделении чего-то (страны, епархии, компании), то на ум сразу приходит древнее высказывание «divide et impera» – «разделяй и властвуй». Но разделение, которое происходит сейчас в РПЦ МП, - это явно не тот случай. Патриарх и так безраздельно властвует, причем власть эта абсолютная и пожизненная. И нет ему смысла что-то делить, чтобы править.

Очевидно, что управлять десятью людьми легче, чем сотней. Соответственно, управлять ста пятьюдесятью епископами легче, чем четырьмястами, а дело идет именно к такой цифре.

Помните «изверженного из сана» епископа Диомида? Так вот, он был одним из ста пятидесяти. А если их, епископов, больше, то и несогласных среди них тоже может оказаться больше, хотя бы в теории. А зачем Патриарху рисковать, что будут новые диомиды?

В прошлом бытовала версия, что Кирилл производит такие множества епископов, чтобы на Всеправославном Соборе провести нужное Москве решение при голосовании, получив абсолютное большинство в православном мире. Собор состоялся в 2016 году, но РПЦ МП в нем не участвовала и его решений не признает. А количество епархиальных архиереев продолжает расти. Опять ответ не верный.

Давайте попробуем в поисках правильного ответа зайти с другой стороны и посмотреть, что же меняется «на земле» при разделе епархий. А меняется там только одно: увеличиваются «добровольные отчисления» на епархию.

Расскажу на примере того, что сам вижу.

Разделили маленькую Нижнетагильско-Серовскую епархию, соответственно, на Нижнетагильскую и Серовскую, и если раньше епархия платила в патриархию некую сумму, обозначим её «S», то сейчас каждая из вновь образованных епархий платит такую же сумму или сумму, близкую к ней (это вам подтвердят священники нашей епархии), то есть «S+S=2S». Как говорится, просто бизнес, ничего личного. Понятно, что патриархия получает взнос, помноженный на количество новых епархий, но в итоге денежное бремя ложится на простых прихожан, и пожертвованные ими средства идут не на нужды прихода, как они думают, а в епархию-митрополию-патриархию. Да, в Москве экономический кризис особо не ощущается, а на периферии работающих предприятий раз-два и обчелся, и люди зачастую отдают в церковь последнее.

У духовенства и мирян сложилось впечатление, что высший чиновничий епископат живет где-то в другом измерении или на другой планете. А, может, их вообще нет? Может, их моделируют по телевизору, как описывал Виктор Пелевин в книге «Поколение Пи»? Ну не может же психически нормальный человек резать курицу, несущую ему золотые яйца! Не может психически нормальный человек пилить сук, на котором сидит! Не должен епископ выгребать деньги подчистую с прихода, а потом еще требовать, чтобы на приходе что-то делалось!

Благодаря всемирной сети и упрощению доступа к информации, в частности, благодаря «Порталу-Credo.Ru», а также нескольким смелым священнослужителям, не побоявшимся огласить постигшую РПЦ МП новую беду, ситуация иногда локально меняется. Деньги любят тишину и епископы это понимают, как хорошие менеджеры и крупные вкладчики банков совершая дела свои тайно, скрываясь от лишних глаз и ушей. Апостол Павел писал, возможно, именно об этой таинственности: "Испытывайте, что  благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте. Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить. Все же обнаруживаемое делается явным от света, ибо все, делающееся явным, свет есть" (Еф. 5:10-13).

В заключение хочу еще привести слова из Священного Писания, которые никто и никогда не может изменить, в каком бы сане он ни был: «Епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив» (1 Тим. 3:2,3). Можно ли в современной Церкви помыслить о таком?..

Сергей Казаков,