Автор Дильшат Харман
Средневековый человек — это прежде всего христианин. Но, несмотря на это, его жизнь была пронизана магическими практиками. Лучшее свидетельство тому — сохранившиеся до нашего времени амулеты, призванные избавить владельца от напастей, привлечь возлюбленного или навредить сопернику. Такие предметы воспринимались как волшебные и высоко ценились, независимо от материалов, времени и труда, потребовавшихся для их изготовления.
Кольцо Ковентри. Англия, конец XV века
© Trustees of the British Museum
От обычных украшений амулеты чаще всего отличаются специфическими формами и надписями. На кольце, найденном в английском городе Ковентри, снаружи выгравирован Христос с орудиями страстей, стоящий в своем гробу, и пять ран с каплями крови, нанесенных Ему во время распятия. Внутри на латыни написано: «Пять ран Божьих мое лекарство, святой крест и страсти Христовы мое лекарство, Гаспар, Мельхиор, Бальтазар, ананизапта, тетраграмматон»
. Итак, для избавления от болезней призываются Христос, его раны, три волхва, тетраграмматон и ананизапта
Помимо привычных материалов, для создания амулетов могли использоваться зубы или когти разных животных, клешни краба, красные ленточки, разноцветные бусинки, камни и кусочки природных материалов — например, коралла. Амулеты могли представлять собой заклинания, написанные на листке пергамента. Иногда их писали прямо на страницах книг — как религиозных, так и светских, — и тогда сами книги превращались в амулеты.
Страница из книги набросков Виллара де Оннекура. Франция, XIII век
В альбоме Виллара де Оннекура, пикардийского художника и архитектора XIII века, рядом с эскизом Распятия написаны четыре слова, перемежаемые крестами: IHC + XPC + AGLA + HEL.IOTHE. Первые два — это сокращение имени Иисус Христос, а два последних — распространенные магические аббревиатуры. Особенно часто встречается сокращение AGLA, расшифровывающееся как латинская фраза Atha Gebri Leilan Adonai («Ты могуществен вовеки, о Господь»).
Амулеты, по мнению средневекового человека, выполняли множество функций: они могли принести удачу, защитить от сглаза, избавить от лихорадки и даже обнаружить в напитке яд. Но главным образом они использовались для защиты матери и младенца, поскольку беременность, роды и послеродовой период были особенно опасны для обоих.
Шкурка ласки
Previous
Пармиджанино. Портрет Камиллы Гонзаги с сыновьями. 1535–1537 годы
Итальянская аристократка Камилла Гонзага изображена в окружении сыновей, как мать семейства. Через плечо у нее перекинута оправленная в драгоценный металл шкура ласки, которую она крепко держит рукой. Это и статусный символ, и одновременно талисман.
Согласно бестиариям, ласка зачинает через рот, а рожает через ухо. Считалось, что оба эти процесса проходят у ласок легко и безболезненно, и поэтому в позднее Средневековье шкурка куницы или ласки стала популярным амулетом и одновременно аксессуаром. По законам симпатической магии ласка должна была передать женщине, которая носит ее мех, способность легко зачинать и вынашивать детей.
Коралл
Вера в чудодейственные свойства коралла была распространена еще в античности: Плиний Старший уверял, что порошок коралла избавляет от желудочных колик, а коралловая ветвь служит надежной защитой ребенку. Поэтому уже в Древнем Риме детям для защиты от напастей надевали на шею коралл. Христианские авторы, восприняв древние представления о медицинском применении коралла, обратили внимание на то, что формой он напоминает крест, а цветом — кровь Христову, и предположили, что поэтому демоны должны его ненавидеть.
Считалось, что коралл в первую очередь защищает от сглаза: он привлекает взор завистника-колдуна, отвлекая его от глаз жертвы. Поскольку особенно подверженными сглазу считались дети, для их защиты часто покупали коралловые подвески и бусы. Предпринимались даже попытки запретить дарить кораллы новорожденным — например, в 1708 году епископ Бамберга выступил против таких подарков, так как это ересь и суеверие, — но амулеты с кораллом можно встретить на детских портретах, написанных в Европе и США вплоть до ХХ века.
Восковой агнец
Одним из амулетов «широкого спектра», особенно активно использовавшимся для защиты новорожденных, был так называемый восковой агнец — диск из воска, на одной стороне которого изображался Агнец Божий, а на другой — папские инсигнии
С XIV века папы римские в первую неделю после своего избрания освящали такие диски, а затем повторяли этот ритуал каждые семь лет.
Бартоломео Фалети. Папа Пий V освящает восковых агнцев. 1567 год
На гравюре изображен процесс производства и освящения восковых агнцев в промышленных масштабах.
В 1470 году папа Павел II издал буллу, в которой провозгласил чудодейственные свойства восковых агнцев, в том числе — способность помогать женщинам быстро и безболезненно производить на свет потомство. Формально Церковь продавала не их, а футляры, в которых хранились восковые диски. Агнцы были очень популярны — их давали в качестве приданого и покупали детям, прежде чем отправить их к кормилице. Помимо агнцев, освященных папой, были также распространены подделки.
Сами агнцы до нас не дошли: воск — очень недолговечный материал. Но осталось множество футляров, в которых они хранились, а также изображений и упоминаний в письменных источниках. Восковой агнец появляется даже в религиозных сценах — как амулет, защищающий самого младенца Иисуса.
Волчьи зубы
Бернардино Детти. Мадонна делла Пергола. Около 1523 года
Образ был написан для оратория больницы Святого Якова близ Пистойи. Судя по изображениям игрушек и детей, при больнице существовал детский приют.
Клыки волка, крупного и сильного хищника, высоко ценились: считалось, что они (по принципу симпатической магии) передают зубам ребенка волчью силу и крепость. Поэтому такой клык был популярным амулетом для совсем маленьких детей, у которых только появлялись зубы. Кроме того, обработанный волчий зуб служил отличным прорезывателем — дети могли его грызть и тереть им воспаленные десны.
Акульи зубы
Помимо волчьих зубов защитные свойства приписывались также зубам вымершей акулы мегалодона (Carcharocles megalodon), которые начали находить еще в древности. Долгое время их природа была неизвестна, и на ее счет существовали разные версии. Плиний Старший называл акульи зубы glossopetrae («языки-камни») и считал, что они упали с неба во время лунного затмения. В Средние века их продолжали называть языками — но уже языками змей. А на Мальте их считали чудесно появившимися изображениями языка святого Павла. В Деяниях апостолов говорится, что после того, как Павел потерпел кораблекрушение у Мальты, на него напала змея, но апостол удивительным образом не пострадал
. Мальтийцы дополнили библейскую историю новыми деталями: якобы после этого Павел изгнал всех ядовитых змей с острова, а изображения его чудодейственного языка появились в скалах. Впрочем, полного согласия между мальтийцами по этому поводу не было — некоторые считали, что это языки тех самых изгнанных змей.
«Языкам» приписывалось множество чудодейственных качеств: способность снимать судороги, помогать в родах, отвращать злой глаз и излечивать хвори, уже наведенные колдунами и ведьмами. В измельченном виде они использовались для лечения лихорадки и болезней желудка. Помимо прочего, «языки» помогали уберечься от отравления: считалось, что, дотронувшись до ядовитого продукта, амулеты меняют свой цвет или «потеют». Такой инструмент был совершенно необходим кредентарию — специальному человеку в штате аристократических домов XIII–XV веков, который во время пиров сидел за отдельным столом и пробовал всю еду, чтобы узнать, не отравлена ли она.
Миниатюра из манускрипта «История Александра Македонского». Франция, XV век
На этой миниатюре изображен Александр Македонский, пирующий со своими приближенными. На заднем плане за столиком стоит кредентарий.
Истинная природа окаменелостей была открыта только в XVII веке: в 1616 году итальянский ботаник Фабио Колонна, а затем, в 1667 году, датский анатом и геолог Нильс Стенсен доказали, что glossopetrae на самом деле являются зубами акул. Будучи анатомистом и врачом при Фердинанде II, Стенсен уже изучал волшебные «языки», когда ему на стол попала голова гигантской белой акулы — высушенная и без зубов. Несмотря на это, ему удалось восстановить структуру челюсти и понять, что glossopetrae и есть акульи зубы.
Розарий
Довольно часто в качестве амулетов использовались предметы, изначально предназначенные для отправления религиозного культа. Вообще, отличить магию от религии не всегда просто. Считается, что религиозный человек верит, что Бога и святых можно умилостивить, уговорить помочь или дать желаемое. Между тем человек, который прибегает к магическим практикам, полагает, что сверхъестественными силами можно управлять, — например, произнося определенные слова, выполняя ритуалы и используя предметы, обладающие волшебными свойствами.
В этом смысле характерный пример — розарий. Так называются четки, состоящие из разных по размеру и материалу бусин и задающие определенную последовательность молитв. Перебирая бусины, человек должен читать «Аве Мария» или «Отче наш», в зависимости от того, какую бусину сдвинул. Когда в Европе появилась практика чтения розария, неизвестно; по легенде, первые такие четки Дева Мария подарила святому Доминику.
Петрус Кристус. Святой Элигий в мастерской. Нидерланды, 1449 год
На полках в ювелирной лавке можно разглядеть множество разных предметов — в том числе нанизанные на шнурок бусины для розария, сделанные из различных материалов. Чуть ниже расположены ветка коралла и два акульих зуба.
Розарий могли читать и мужчины, и женщины, но в молитве «Аве Мария» речь идет о Марии как матери: она начинается со слов, которые во время Благовещения сказал архангел Гавриил («Радуйся, Мария, благодати полная, Господь с тобою»). Вторая строка — это слова праведной Елизаветы, узнавшей о беременности Марии («Благословенная ты в женах и благословен плод чрева твоего»). Из завещаний и переписей имущества XV–XVI веков известно, что матери дарили свои четки-розарии дочерям, а женихи — невестам. Кроме того, была распространена практика держать четки в руках или класть их на кровать во время родов. Таким образом, четки-розарии использовались одновременно и для молитвы, и как «семейный» амулет, способный помочь в трудную минуту.