События в Сирии стали ощутимо сдвигаться на юг. Асад, балансируя между российскими и иранскими советниками, а также между разными вооруженными группировками, которые формально считаются его армией и т.н. "проасадовскими силами", выполняет задачу, которая вызывает хоть какое-то общее согласие. Идет попытка взять под контроль южную границу Сирии, а это неизбежно снова переводит войну в плоскость столкновений с "умеренной оппозицией".
Фактически повторяется ситуация 15-16 годов, когда Асад точно так же пытался взять под контроль северную границу страны и как видно теперь, в этом вопросе потерпел полное поражение. Под его контролем находится несколько километров на самой западной части северной границы - от побережья, и теперь российские войска стоят в Африне - но это лишь прикрытие курдов от нападения Турции, ни о каком контроле границы речь не идет.
Установление "зон деэскалации" фактически лишает Асада возможности продолжать наступление на севере, и он будет пытаться теперь решить ровно ту же задачу на юге. Скорее всего, с тем же результатом.
Американцы пытаются вынудить сирийцев идти на войну с Исламским государством, но если будет принято решение отвоевывать юг, ИГИЛ снова окажется вне зоны интересов Асада и России, а это уже угрожает американской стратегии на "связывание" ИГИЛ на всех фронтах с тем, чтобы лишить его мобильности и возможности маневра резервами.
Собранные возле Пальмиры силы совершенно недостаточны для марша к Дейр-эз-Зору, а группировка, продвигающаяся к Танафу, не сможет наступать по южному маршруту - она фактически уже сейчас блокирована в таком движении американской группировкой в Иордании. Какой смысл наступать на Дейр-эз-Зор вдоль границы, оставляя за спиной 15-20 тысяч боевиков ССА и их поддержку в лице американцев, англичан и иорданцев?
Вновь возникает ситуация позиционного тупика, когда изменение обстановки возможно лишь прямыми и лобовыми действиями - то есть, упорными и затяжными боями, как это и происходило на севере Сирии в течение 15-16 годов. Результат для телевизора - взятие Алеппо. Реальная же военная задача, которую Асад решает с 2012 года, и совершенно безуспешно - это взятие под контроль границ страны. Без этого любые даже очень медийные победы значат мало что.
Но деваться, в сущности, некуда. Идти воевать с ИГИЛ - согласиться на раздел Сирии и главное - полностью обескровить то немногое, что еще можно назвать сирийской армией. Идти воевать с "умеренными" означает, что в конце концов терпение американцев урвется, и они будут вынуждены исключать Асада из всех уравнений, раз его в принципе нельзя использовать.
Кстати говоря, это очень реальный вариант: Турция в течение 16 года сумела решить задачу по выдавливанию Саудовской Аравии из зоны конфликта, что очень способствовало переформатированию всей "умеренной" оппозиции на севере и привело к ее полному подчинению Турции - за исключением джихадистов, естественно, но и они были вынуждены консолидироваться. Такая переструктуризация весьма благотворно сказалась на управляемости конфликтом, существенно снизила риски сепаратных действий каких-то отдельных группировок.
Такого рода тяжелые и затяжные конфликты с большим числом участников решаеются именно так - последовательным "укрупнением" и выдавливанием (или уничтожением) ряда субъектов этой войны. С оставшимися уже можно начинать хоть какие-то переговоры. В случае, если будет признано, что с Асадом и Россией договариваться невозможно, американцы могут пойти на обострение конфликта и ликвидацию Асада как субъекта событий. Для Трампа стоит задача выдавливания ИГИЛ в пустыню (это минимум) или полный военный разгром группировки (максимальная цель). Если Россия, Иран и Асад будут продолжать гнуть свою линию, решая задачи, которые скажем прямо, решить невозможно (но такого рода действия позволяют тянуть время), то Штаты будут обязаны решать эту проблему. Тем более, что уже никого не беспокоят мелкие препятствия в виде международного права.
Россия между тем втягивается в сирийскую войну все глубже. Фото и видео присутствия больших скоплений военной техники и самих военных на юге Сирии идут каждый день. Давно забыты обещания не втягивать Россию в наземную операцию - даже о войсках ССО никто уже не вспоминает, воюет обычная пехота и десант. Это, конечно, чревато - в такой войне решения принимаются уже не в Кремле, а непосредственно на поле боя, и любой майор может стать причиной международного конфликта, который будет развиваться по своей собственной логике. Думаю, что давний прогноз Переслегина по поводу высокой вероятности повторения сценария Крымской войны 19 века в складывающихся условиях выглядит очень вероятным. Сирия может стать для нас таким Крымом, где мы неизбежно потерпим поражение - слишком много объективных факторов складываются против России.
Фактически повторяется ситуация 15-16 годов, когда Асад точно так же пытался взять под контроль северную границу страны и как видно теперь, в этом вопросе потерпел полное поражение. Под его контролем находится несколько километров на самой западной части северной границы - от побережья, и теперь российские войска стоят в Африне - но это лишь прикрытие курдов от нападения Турции, ни о каком контроле границы речь не идет.
Установление "зон деэскалации" фактически лишает Асада возможности продолжать наступление на севере, и он будет пытаться теперь решить ровно ту же задачу на юге. Скорее всего, с тем же результатом.
Американцы пытаются вынудить сирийцев идти на войну с Исламским государством, но если будет принято решение отвоевывать юг, ИГИЛ снова окажется вне зоны интересов Асада и России, а это уже угрожает американской стратегии на "связывание" ИГИЛ на всех фронтах с тем, чтобы лишить его мобильности и возможности маневра резервами.
Собранные возле Пальмиры силы совершенно недостаточны для марша к Дейр-эз-Зору, а группировка, продвигающаяся к Танафу, не сможет наступать по южному маршруту - она фактически уже сейчас блокирована в таком движении американской группировкой в Иордании. Какой смысл наступать на Дейр-эз-Зор вдоль границы, оставляя за спиной 15-20 тысяч боевиков ССА и их поддержку в лице американцев, англичан и иорданцев?
Вновь возникает ситуация позиционного тупика, когда изменение обстановки возможно лишь прямыми и лобовыми действиями - то есть, упорными и затяжными боями, как это и происходило на севере Сирии в течение 15-16 годов. Результат для телевизора - взятие Алеппо. Реальная же военная задача, которую Асад решает с 2012 года, и совершенно безуспешно - это взятие под контроль границ страны. Без этого любые даже очень медийные победы значат мало что.
Но деваться, в сущности, некуда. Идти воевать с ИГИЛ - согласиться на раздел Сирии и главное - полностью обескровить то немногое, что еще можно назвать сирийской армией. Идти воевать с "умеренными" означает, что в конце концов терпение американцев урвется, и они будут вынуждены исключать Асада из всех уравнений, раз его в принципе нельзя использовать.
Кстати говоря, это очень реальный вариант: Турция в течение 16 года сумела решить задачу по выдавливанию Саудовской Аравии из зоны конфликта, что очень способствовало переформатированию всей "умеренной" оппозиции на севере и привело к ее полному подчинению Турции - за исключением джихадистов, естественно, но и они были вынуждены консолидироваться. Такая переструктуризация весьма благотворно сказалась на управляемости конфликтом, существенно снизила риски сепаратных действий каких-то отдельных группировок.
Такого рода тяжелые и затяжные конфликты с большим числом участников решаеются именно так - последовательным "укрупнением" и выдавливанием (или уничтожением) ряда субъектов этой войны. С оставшимися уже можно начинать хоть какие-то переговоры. В случае, если будет признано, что с Асадом и Россией договариваться невозможно, американцы могут пойти на обострение конфликта и ликвидацию Асада как субъекта событий. Для Трампа стоит задача выдавливания ИГИЛ в пустыню (это минимум) или полный военный разгром группировки (максимальная цель). Если Россия, Иран и Асад будут продолжать гнуть свою линию, решая задачи, которые скажем прямо, решить невозможно (но такого рода действия позволяют тянуть время), то Штаты будут обязаны решать эту проблему. Тем более, что уже никого не беспокоят мелкие препятствия в виде международного права.
Россия между тем втягивается в сирийскую войну все глубже. Фото и видео присутствия больших скоплений военной техники и самих военных на юге Сирии идут каждый день. Давно забыты обещания не втягивать Россию в наземную операцию - даже о войсках ССО никто уже не вспоминает, воюет обычная пехота и десант. Это, конечно, чревато - в такой войне решения принимаются уже не в Кремле, а непосредственно на поле боя, и любой майор может стать причиной международного конфликта, который будет развиваться по своей собственной логике. Думаю, что давний прогноз Переслегина по поводу высокой вероятности повторения сценария Крымской войны 19 века в складывающихся условиях выглядит очень вероятным. Сирия может стать для нас таким Крымом, где мы неизбежно потерпим поражение - слишком много объективных факторов складываются против России.