Представительницей этого свобожденого арабского мира была легендарная певица и актриса Асмахан, сестра не менее легендарного и любимого певца Фарида Атраша.
serg_slavorum
Эмира (принцесса) Амаль эль-Атраш, более известная под именем Асмахан, наследница самого знатного друзского рода, неотразимая красавица, тайный агент, работавший на британцев, “Свободную Францию” и нацистов, египетская кинозвезда и знаменитая певица до сего дня будоражит воображение арабского мира. Ее композиции и сейчас, спустя 68 лет после загадочной гибели, находятся в первой десятке арабских топов.
Амаль, внучка легендарного Султана эль-Атраша – предводителя Сирийского Восстания против французов, родилась в ноябре 1918 года. Ее отец, Фахд эль-Атраш, служивший губернатором Демирчи, бежал вместе с беременной женой из Турции, опасаясь мести противников оттоманской империи. По другой версии, накануне краха империи он совершил некие “должностные преступления”, и опасался наказания за них. Характер “преступлений” неизвестен и по сей день. Амаль родилась на борту корабля, следовавшего из Измира в Бейрут. “Амаль” означает “надежды” – она их более чем оправдала. До самой своей смерти Амаль ужасно боялась воды.
Маленькая Амаль в Джабаль эль Друз.
Раннее детство Амаль провела в Джабаль ад-Друз, но во время восстания против французов семья была вынуждена бежать сначала в Бейрут, потом в Хайфу, затем в Каир. В 1923 родители расстались, и Фахд умер через два года.
В Каире семье пришлось нелегко: по некоторым сведениям, матери, Алии, пришлось шить и стирать для того, чтобы оплачивать образование детей в французской католической школе (по другим сведениям, она развлекала своим пением частные вечеринки).
Амаль и Фарид.
Музыкальные таланты старшего брата Амаль, Фарида, привлекли внимание знаменитого египетского композитора Дауда Хусни. Хусни однажды услышал пение маленькой Амаль и был сразу очарован ее голосом. Он рассказал ей о том, что у него была маленькая красивая и талантливая ученица по имени Асмахан – но она умерла. Он попросил разрешения быть спонсором и учителем Амаль, и называть ее Асмахан. Так родился творческий псевдоним, под которым друзская принцесса прославилась на весь арабский мир.
Фарид и Амаль выступали вместе, завоевав немалую популярность. В одном из музыкальных обзоров того времени писали: “У Асмахан – сильный и яркий голос взрослой леди, несмотря на то, что ей всего шестнадцать”. Существует, однако, версия того, что Асмахан уже не была столь молода. Она и Фарид якобы подделали собственные документы с тем, чтобы казаться значительно моложе, чем были на самом деле. Это должно было придать их успеху ауру дополнительной сенсационности. Согласно этой версии, Амаль родилась в не 1918, а в 1912 году.
Свадебное фото Амаль и Хасана.
В 1933 Амаль вышла замуж за своего двоюродного брата, Хасана, занимавшего высокий правительственный пост в Джабаль ад-Друз ( позднее Хасан был губернатором, а после войны возглавил друзское восстание 1947 года и сыграл значительную роль в заговоре против военного диктатора Сирии полковника аш-Шишакли). Хасан в нее безумно влюбился, и перед замужеством она поставила несколько условий: она наотрез отказалась носить чадру, она соглашалась жить только в Дамаске, а не в друзских горах, при условии, что на зиму ее будут отпускать в Каир. Образ жизни Амаль вызывал осуждение в консервативных кругах: Она много пила (ее любимым напитком был коктейль из виски с шампанским) и любила азартные игры. Брак продлился шесть лет и Амаль родила девочку, которую назвали Камилиа. В 1940 Амаль настояла на разводе и вернулась в Каир.
В Каире Амаль, уже обладавшая популярностью поп-дивы, познакомилась с самым значительным египетским композитором того времени, Мухаммедом Абдель-Вахабом. Он как раз искал певицу для своей новой оперетты, Магнун Лайла (Одурманенный Лайлой). Именно после участия в этом проекте у Асмахан появился новый, культовый статус, которому суждено было стать вечным. Тогда же Фарид и Асмахан снялись в первом фильме Интисар-аш-Шабаб ( Триумф Юности), несколько песен из которого стали хитами. Асмахан сразу же предложили роль в следующем фильме, но принцесса отказалась – она с головой окунулась в мир смертельно опасных политических интриг и тайной битвы шпионских агентств союзников и нацистов.
Руководство британской империи, на протяжении года в одиночестве противостоявшей странам оси, испытывало самые серьезные опасения в связи с планами Германии в Восточном Средиземноморье. Никто не мог сказать точно, но накануне операции “Барбаросса” немцы могли предпринять попытку прорыва к Суэцкому каналу из контролируемых правительством Виши Ливана и Сирии. Одновременно, ситуация в Ираке после путча Рашида Али оставалась неясной – британские дипломаты в Багдаде сидели в осаде. Черчилль имел все основания опасаться того, что французская администрация Сирии поддастся давлению Гитлера и предоставит в его распоряжение сирийские аэродромы, а также может прийти на помощь иракским союзникам нацистов.
Страхи британцев подтверждались данными разведки: 7 мая 1941 стало известно, что французский верховный комиссар и командующий в Сирии, Анри Денц, разрешил транзит немецких войск на пути к Суэцкому каналу. На протяжении мая появились сообщения о том, что в сирийских деревнях разбрасывают памфлеты, готовящие население к проходу немцев. Одновременно стало известно, что на сирийские аэродромы перебрасывают немецкое горючее, самолеты и персонал в гражданской одежде.
Британцам, несмотря на их сильнейшее нежелание, пришлось воспользоваться помощью Свободной Франции и генерала де Голля. Англичане, чьи силы были скованы по всему миру, а резервов фактически не осталось, полагали, что достаточно будет пообещать Сирии долгожданную независимость и ввести в страну символический контингент для того, чтобы расстроить планы германцев. Де Голль, и назначенный им командующий сил Свободной Франции в Леванте генерал Жорж Катру заботились о послевоенном сохранении французской империи и подобных обещаний давать не желали. Де Голль и Катру указывали на “историческую миссию” Франции по защите христиан Сирии и Ливана, а также других религиозных меньшинств. Они боялись того, что Франция, Свободная или Вишистская, потеряв престиж в Сирии, поддавшись британскому давлению, потеряет и свои колониальные владения – не только в Леванте, но и в Северной Африке и Юго-Восточной Азии.
В обстановке постоянных склок и взаимных подозрений была разработана “Операция Экспортер” по оккупации Ливан и Сирии. Британцы, наскребя непонятно откуда резервы, намеревались тремя колоннами двинуться от Иерусалима на север (австралийская бригада, индийский дивизион, подразделение коммандос с Кипра, моторизованные бригады из восточного Ирака). По дороге к ним должна была присоединиться индийский дивизия и Арабский Легион Джона Глабба, который с этой целью двигался с востока, с Трансиордании. Де Голль обещал, что многие дислоцированные в Сирии французские подразделения немедленно перейдут на сторону союзников : речь шла, прежде всего, о черкесской кавалерии генерала Колле. Свободную Францию представляли марокканские сипахи, Иностранный Легион и сенегальская пехота.
Именно на этом этапе подготовке рискованного вторжения в Сирию, в мае 1941 года, британская военная разведка завербовала Асмахан. Друзы всегда были известны своими симпатиями к британцам. Освободившись от французов, они надеялись войти в состав монархической Трансиордании в качестве автономной области. Друзы, однако, считали, что “британцы уже и раньше давали фальшивые обещания”. Над друзами надо было работать. Работа была поручена Асмахан.
Друзы должны были помочь союзникам войти в Сирию, и, в случае, если вишисты попытаются послать подкрепления через Джабаль ад-Друз, подкрепления эти не пропустить. Задачей Асмахан было убедить, взятками, обещаниями, чем угодно, видных друзских и сирийских политиков в выгоде перехода на сторону союзников. В случае ее бывшего супруга, Хасана эль-Атраша, речь шла о повторном замужестве. Хасан согласился помогать союзникам только в том случае, если Асмахан снова станет его женой. Она согласилась. Сама по себе эта ситуация – экстраординарна – друзские законы напрямую запрещают повторный брак разведенных. Более того, разведенные вообще не должны видеть друг друга до конца своей жизни.
Британцам и де Голлю удалось набрать для вторжения в Сирию 20 тысяч человек. Британцами командовал генерал Генри Вильсон. Ему удалось занять и удержать плацдарм до прибытия подразделений Свободной Франции. Генерал Катру издал декларацию, в которой говорилось: “Обитатели Ливана и Сирии! Пробил великий час вашей истории! Франция провозглашает вас независимыми гласом своих сынов, бьющихся за свободу всего мира!” “Независимость”, однако, не оказалось финальной – по крайней мере для тех, кто потрудился прочитать декларацию до конца: “Ваш независимый и суверенный статус будет подтвержден специальным договором, который определит наши взаимные отношения, ибо мы не можем допустить, чтобы наши вековые интересы в Леванте внезапно оказались переданы врагу”.
Союзникам, не без помощи друзов, удалось выбить вишистов из Сирии и Ливана. Асмахан остановилась в отеле Orient Palace в Дамаске, но, получив намек о том, что ее собираются убить про-вишистские друзы, ночью на коне, бросив багаж, бежала в Палестину. Лицо эмиры было покрыто черным мэйк-апом, на ней был мужской костюм – она играла роль “раба” друзского эмира Фаура.
Асмахан вернулась в Дамаск с генералом де Голлем. Она и Хасан ехали в следующей за генералом машине во время парада, посвященного “освобождению”. Хасан за свои труды был вознагражден – он стал военным министром в правительстве Сирии. Де Голль лично благодарил эмиру.
Повторная свадьба Асмахан и Хасана эль-Атраша состоялась 10 июля в Джабаль ад-Друз. Свадьбу посетили множество союзных знаменитостей и сановников, во главе с генералом Катру. Британский генерал Спирс, знавший Хасана, так описывал несчастного мужа великой певицы: “Он был маленький пухленький человек, совершенно не похожий на своих друзских родственников и телохранителей, которые выглядели настоящими разбойниками и головорезами, обвешанными со всех сторон своими длиннющими ножами “. До прибытия эмиры Хасан был женат на другой друзской женщине, с которой он немедленно развелся ради Асмахан.
В Бейруте Асмахан, с ее пением, непобедимым шиком, неудержимым либидо очаровала генералов Британской Империи и Свободной Франции, играла на их противоречиях и получала деньги ото всех. Согласно ничем не подтвержденной легенде, за успешную миссию в Джабаль ад-Друз она получила только от британцев огромную по тем временам сумму – 40 тысяч фунтов. Личный посланник Черчилля, генерал Луи Спирс был настолько потрясен этой женщиной, что вспоминал: “Она всегда была и останется самой прекрасной женщиной из всех, которых я повстречал. Ее зеленые глаза были огромны, как море, которое вам нужно пересечь на пути в Парадиз. Она приводила в смущение и замешательство британских офицеров со скоростью и аккуратностью пулемета”. Злые языки говорили про нее так: “Если вам посчастливилось стать ее любовником, в будуаре Асмахан вам никогда не грозит одиночество – под кроватью можно было обнаружить одного британского генерала, на кровати – другого, ну а на люстре будет болтаться посланник Спирс”.
Асмахан была разгневана тем, что союзники нарушили свои обещания о немедленном предоставлении независимости арабам. Она украла военные секреты у своего любовника – британского офицера, и попыталась продать их германцам, а именно немецкому послу в Стамбуле фон Папену. Ее остановили на границе. Британский офицер, задержавший ее, был покусан. Свободная Франция перестала платить ей жалованье, и эмира перебралась в Иерусалим, где веселилась в легендарном отеле Кинг Дэвид. Она пила ночи напролет, соблазняла арабских вельмож, еще больше – британских офицеров (а также их жен), и, в конце концов, принца Хана Али. Британские дамы ее ненавидели и называли не иначе, как “Принцесса Трэш”. Она шокировала высшее общество, расстреляв из револьвера собственное изображение во время премьера “Триумфа Юности” в Иерусалиме.
Клан эль-Атраш отрицает слухи о том, что Асмахан стала двойным агентом, но не отрицает нужды в деньгах. Абдулла эль-Атраш пишет: “Асмахан была в зените своей славы, она дергала за веревочки сирийской игры, управляла генералами и министрами, ставила то на британцев, то на французов. Но с того момента, как ситуация в Леванте стабилизировалась, она более была не в состоянии получать фонды ни от тех, ни от других. Она поддержала французов, которые давали ей необходимый престиж, но не давали необходимых денег “.
В Ливане и Сирии активно действовали несколько германских агентов – Рудольф Розер и Ролан Эйландер в Бейруте, Паула Кох – в Алеппо. Многие агенты бежали после вторжения союзников в Турцию. Турция же провела на своей территории осенью 1941 года конференцию арабских националистов. Большинство националистов были настроены про-германски.
По одной из версий, Асмахан обдурил некий американский шпион, работавший под журналистским прикрытием. “Мистер Форд” якобы сумел убедить принцессу в том, что немцы смогут помочь друзскому делу, для чего она и села в поезд, Алеппо-Стамбул “с целью увидеть этого германского посла фон Бабена(!)”.
Есть еще более невинная версия событий, рассказанная ее сводным братом Муниром. Она якобы познакомилась в Савфар (Ливан) с турецким министром и его супругой. Турки пригласили Асмахан на некую выставку, и та с радостью согласилась. Британцы, однако, в последний момент не допустили выезда своего шпионского сокровища.
Посланник Спирс так описывает инцидент: “Мы получили информацию о том, что эмира направляется в Турцию. У меня не было никаких сомнений в том, что она намерена рассказать, вернее, продать , все что она знает, а она знала достаточно много важных секретов, германцам. Я сказал нашим шпионам, что они ни в коем случае не должны допустить ее поездки в Турцию”.
В любом случае, все отчеты (включая те, что описывают задержание Асмахан на турецкой границе “двумя новозеландскими гигантами” и последующую дикую сцену в кабинете Спирса, в ходе которой эмира вела себя “как разъяренная кошка”) соглашаются с тем, что некоторое время после инцидента принцесса провела в Бейруте, под домашним арестом.
В этот период она снова начала мечтать о возвращении к карьере певицы. Окружающее отмечали ее все более буйное поведение и то, что она стала еще больше пить. Надежды ее и Хасана на рождение еще одного ребенка не оправдались. В 1942 Хасан съездил в Каир и забрал Камилию из семьи матери Асмахан.
Эмира была своим худшим врагом – она выкинула из лучшего номера отеля египетскую королеву-мать Назли – и это тогда, когда у нее был роман с королевским гофмейстером. Битва с египетской танцовщицей за мужчину закончилась взаимным ритуальным уничтожением одежд оппонента. Асмахан благосклонно относилась к сионизму – он принес с собой прогресс в мире моды. Она говорила: “Слава Аллаху, что понаехали эти венские меховщики – наконец-то в Иерусалиме можно купить достойное пальто”.
После года, проведенного в Иерусалиме, она вернулась в Египет. Предварительно ей пришлось выйти замуж за египетского плейбоя. Египетские власти, подозревавшие ее в связях с нацистской разведкой, не хотели восстанавливать ее гражданство. Она начала сниматься в фильме с примечательным названием “Любовь и Месть”.
Асмахан погибла в результате мистической автомобильной аварии в 1944. Машина, в которой она ехала вместе с подругой, упала в Нил. Эмира и подруга утонули, но шофер каким-то образом остался жив. Ее кончина породила бесконечное количество конспиративных теорий: Асмахан убили агенты MI6, агенты гестапо, король Фарук (которого она отвергла), ее соперница Умм Культхум. Несмотря на совершенно необразцовую для арабской женщины биографию, Асмахан продолжает оставаться одной из самых любимых и почитаемых певиц. Если ее брата Фарида называют “Синатрой арабского мира”, она, несомненно, заслужила титул Мэрлин Монро.
Фото Асмахан:
Фото из газеты Аль-Хайат:
Асмахан и египетская актриса Эльхам Хусейн:
Асмахан на пляже:
Асмахан в своём последнем фильме: