Казалось бы, так легко уйти от порока как уходят люди от тяжкого труда и нищеты. Но, оказывается, человек легко уходит только от трудностей. Порок же идет от избытка, пресыщенности и праздности. Иными словами, порок провоцирует богатство, но не бедность. Бедность может решиться на преступление, т.е. на нарушение закона, установленного богатыми. А порок нарушает лишь условности, созданные человеческим общежитием именно ради устранения порока как образа жизни. Но, увы, порок – это разновидность упоения богатством и уйти добровольно от него не способен ни один богатый.
Когда-то Аристотель, рассуждая об этике, говорил, что любой человек стремится к счастью и благополучию. Стремление к счастью зависит от вашего выбора, ведущего к добродетели или пороку. Правильный выбор – это путь к счастью через добродетель, а неправильный выбор – путь от счастья через порок. И порок, и добродетель зависят от привычки. Развив хорошие привычки, вы сможете получать от них удовольствие. Удовольствие же от порока будет вести к вредным привычкам, от которых трудно избавиться.
Хорошие привычки, или моральные добродетели, — это привычки делать правильный выбор среди благ, действительных и кажущихся.
Вредные привычки, называемые Аристотелем пороками, — это привычки делать неправильный выбор.
Аристотель подбирал всегда пороки парами, исходя из того, что порок от богатства может сочетаться с пороком, происходящим от бедности.
Так, например, жадность у бедного, вызванная его бедностью, у богатого становится расточительностью. Трусость бедного – дерзость богатого. Бесчувственность у бедного – распущенность у богатого. Корыстолюбие бедного – мотовство богатого; мелочность бедного – чванство и пошлость богатого.
Одной из важнейших добродетелей, ведущих к счастью, Аристотель считал умеренность.
Умеренность дает нам силы сопротивляться тому, что кажется хорошим в данный момент ради того, что действительно хорошо для нас в долгосрочной перспективе. Она позволяет нам желать богатства в нужном количестве — только как средство к другим благам, а не в качестве конечной цели.
Цель человека – это счастье. Но стремление к счастью эгоистично в той степени, что хорошая жизнь субъективна и не является хорошей жизнью для кого-то другого. Но, когда мы понимаем, что не в силах добиться своего счастья, не учитывая счастье других, оказывается, что нельзя быть абсолютно эгоистичными и успешными.
Именно поэтому, по мнению Аристотеля, умеренности и мужества недостаточно, и должна быть еще и справедливость.
Итак, если древние греки умели понять откуда происходят пороки, и какие социальные условия порождают расцвет пошлости, распущенности, вседозволенности, дерзости, граничащей с хамством, расточительности, уничтожающей природные ресурсы и надежды будущего, то нам в наше время начинать играть в конспирологию, изобретать тайные общества, якобы, стремящиеся растлить нас, ни к чему не ведет, кроме апатии и бездеятельности.
Увы. Порок не порождается заговорами элит, и деградация культуры мало зависит от усилий финансовых кругов сохранить свое влияние.
Конспирология хороша лишь для тех, кто пытается понять, почему мало симпатичная личность сегодня стала ведущей, и почему кто-то внезапно выиграл в рулетку у судьбы. Хотя, если верить Аристотелю: «как моральная добродетель не дают нам следовать в неверном направлении или выбирать плохие вещи, так и удача предоставляет нам действительные блага, получение которых находится не полностью в нашей власти». И в случае конспирологии, хотя колесо Фортуны раскручивают тайные круги элиты, но останавливается оно все же очень часто по воле случая.
Аристотель жил в IV в. до н.э. и его этика ни в чем не уступает христианским истинам. Более того, в отличие от евангельских притч и поучений, у Аристотеля налицо чисто научный подход, основанный на опыте и логике.
Чем нам не учебник жизни? Но вот беда, чем дальше общество уходило от Античности, тем меньше и меньше оно заботится о добродетелях и порицает порок, если вообще способно отличить его от добродетели, тем более понять причины их порождающие. Нужно было возникнуть настоящей науке, политэкономии, чтобы понять причины, по которым до сих пор процветает порок, а не добродетель. Такая наука появилась в 19 в. Более того, в 1917 году возникло государство, которое воплотило плоды новой политэкономии, и создало общество, вполне удовлетворяющее учению Аристотеля.
Но в нынешнем времени, после опыта построения социализма, после великих достижений этой системы, вместо изучения опыта великого государства, вместо достижений свободного разума и опыта мы находим очередную глупость конспирологии, домыслов, заговоров и прочей ни на чем не основанной фантасмагории. Впечатление такое, что люди в XXI в. растеряли остатки когда-то полученных в ВУЗах знаний и несутся без дороги и мысли вниз под гору сплошным комом снега (если не грязи).
«По Марксу выходило, что производительные силы почему-то всё время рвутся вверх, словно бы у них есть «восходящий инстинкт» - и только людские предрассудки, консерватизм властей и косность традиций мешают их взлёту. Но откуда мог бы взяться у производительных сил этот загадочный «восходящий инстинкт»? Почему они всё время рассматриваются как поплавок, и никогда – как грузило?
А ведь речь идёт о миллионолетиях зверства, дремлющих в душе человека, чаще всего цивилизованного лишь поверхностно, как дрессированный зверь в цирке…»
Как же нужно умственно и нравственно деградировать, чтобы разумность древних и даже их понимание социальной среды, сводить к инстинктам зла, ненависти, кровожадности человеческой натуры, забывая, что даже звери не абсолютные эгоисты и всегда руководствуются спасительным инстинктом взаимопомощи, чтобы выжить.
В чем причина столь яростного отрицания разумности и логики? Почему вместо Просвещения и знакомства с наследием прошлых веков, это наследие постоянно ставится под сомнение и даже объявляется фальшивкой, состряпанной тайными врагами человечества, а единственно нужным и ценным признается Православие и необходимость превратить науку в богословие?
В пылу отрицания знаний и истории, начинаются то поиски ДНК, то разоблачения мастерства древних, то все направления в развитии общества, вызванные законами эволюции и прогресса, объявляются всего лишь тайным заговором элит. В этом поиске врагов, самые страшные враги идеальной системы «Бог-царь-народ»,конечно, являются злокозненные просветители во главе с Вольтером, масоны с иллюминатами и примкнувшими к ним Новиковым-Радищевым, декабристами (злодеи хотели Россию сдать Англии), да еще русофобом Чаадаевым. Масоны начали, (а может быть еще от Рождества Христова иудеи-поработители?) и европейские либералы продолжают разлагать смирное людское стадо, увеличивая порок тайными замыслами в виде рока, Битлзов, ЛГБТ, наркотиков, ювенальной юстиции и прочим ширпотребом. Мечтают алчные отнять святость жизни у народа-богоносца, населяющего Россию-Третий Рим.
Конечно, планы у элиты есть, но отнюдь не по злонамеренному растлению народа. Планы ничуть не изменившиеся за тысячелетия: сохранить свои богатства, упрочить свою власть и не позволить народу стать свободным от эксплуатации. Что же касается пороков, то они идут рука об руку с изменением социальной среды. Чем выше (именно по Марксу) в обществе уровень развития производительных сил, тем жестче конкуренция между капиталистами, тем глубже классовые противоречия в этом обществе, тем больший капитал сосредотачивается в руках кучки капиталистов, тем охотнее их обслуга тратит деньги, полученные от обслуживания капитала на развлечения, удовольствия, разврат.
Не было ни одного этапа в развитии человеческой цивилизации, когда бы образ жизни богатых не заражал желанием подражать и стремиться к нему всех, кто может получить даже самые скромные средства, чтобы не попытаться соответствовать элите. Иными словами, начиная от моды в одежде, танцах, еде вплоть до отрицания условностей и традиций, движение шло сверху вниз, но не наоборот. Даже в лучшие времена раннего христианства богатые не спешили подражать христианам и уж тем более, их святым отшельникам.
Прочтите Аристотеля, прочтите Теофраста и вы поймете, что богатому не нужны ни тайные общества, ни заговоры и пропаганда порока, ибо порок идет об руку с их богатством. И если пороки бедного – это пороки, призванные упрочить его status quo; если он не проявляет жестокость по отношению к своему соседу или знакомому, пытаясь уйти от него подальше, чтобы не тратить средства и время на общение с ним, то в отношении богатого все обстоит иначе. Богатый, следуя своим порокам, стремится как можно больше людей вовлечь в приносящие удовольствия оргии, разврат, расточительность и как можно активнее разрушать оковы традиций, условностей, морали и нравственности, чтобы получить свободу для поиска удовольствий и развлечений при полной праздности и достатке.
И чем более богатств накапливается в определенном кругу собственников, тем безудержней их пороки и жажда свободы. При этом для народа выставляют напоказ куртуазность, благородство и изящество манер, чтобы выделить себя над толпой и показать ей, как нужно ценить элиту.
Подобные периоды, когда богатство превращали класс богатых в расточителей, а их паразитизм истощал силу народа и подтачивал основы государства, заканчивались либо крахом, как Римская империя, либо революцией как в 1793 г и в 1917 г. во Франции и России.
Классовое общество было, есть и будет до тех пор, пока будет частная собственность и право собственника присваивать себе прибавочный продукт, пока будет эксплуатация человека человеком. И суть подобного устройства мира не прогресс, не просвещение, не благо ближнего, а лишь наживание богатств, чтобы потратить их на порок в условиях праздности и сытости.
Именно в этом, если считать не с позиций политэкономии, а этическо-нравственных, заключается суть капитализма. Прибыль, наемный труд, собственность на средства производства, - все это нужно для получения максимального дохода. А большой доход – это возможность жить в роскоши, иметь власть, свободу и удовлетворение любых своих желаний. И не нужно обманывать себя мыслью, что капиталист вкладывает деньги в производство, создает новые, доходные предприятия, т.е. участвует в конечном итоге в росте благосостояния страны. Да, но почему-то, когда его сверхприбыли отобрали вместе с заводами-пароходами в 1917 г., но позволили остаться руководить предприятием ради творческого труда за зарплату директора, ему это очень не понравилось. Не понравилось настолько, что капиталист не задумываясь о гуманизме, тут же организовал гражданскую войну, призвав в помощники западный капитал.
А перестройка в СССР? Разве не является она доказательством того, что имеющие алтын, не только не хотят им делиться с другом, но желают иметь его в десятикратном размере и лишь для того, чтобы удовлетворить свои желания и пороки праздности, расточительства, роскоши, обжорства и свободы от ответственности? Человек должен понять, что главная дорога к счастью – это умеренность и справедливость.
Капитализм снял жесткие рамки со многих условностей, превратил свободу потребления в самоцель, и, конечно, думать, что все это – результат чьего-то заговора или тайных правительств, было бы наивно и даже преступно, если бы не тиражировалось сейчас с необычайной силой ради того, чтобы оправдать классовое эксплуататорское общество как систему. Очень удобно винить либералов, атеистов, масонов и еще тысячи неведомых сил в том, что на самом деле является всего-навсего вершиной деятельности законов эксплуататорской капиталистической экономики.
Этот мир подобен казино, где крупье всегда будет в выигрыше, а масса игроков – в постоянном проигрыше, потому что игроки – разрозненный конгломерат с собственным запасом средств, а крупье – это единый центр, куда стекаются деньги каждого отдельного игрока.
А в заключении мне хочется вспомнить М.А.Булгакова. Это тем, кто постоянно видит во всем происки жидов, масонов, либералов, забывая, что даже Аристотель понимал, что планы человеческие не всегда исполняются и очень во многом зависят от удачи. Вот и Булгаков:
- Виноват, - мягко отозвался неизвестный,- для того, чтобы управлять, нужно, как-никак , иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план, хотя бы на смехотворно короткий срок, лет, скажем, на тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?»
Булгаков прав при условии, что человеческое общество зависит от случайности или от Бога. Но законы, которые действуют в отношении природы, есть и в условиях развития человеческого общества. Эти законы так же неумолимы как любые законы. Капитализм перерос свои границы и сейчас представляет собой заросли дикого кустарника, загораживающего дорогу человечеству. Капитализм ( Карфаген) должен быть разрушен.