Стоит ли считать себя Богом.

Сможет ли генная модификация организмов стать тотальной?

Сайт «Красная весна»

Мефистофель и Вагнер, Гомункул в колбе. Иллюстрация (фрагмент) ко второй части «Фауста». 1899 г.

Изображение: Франц Ксавьер Симм

Впервые технологию генетического привода сформулировал в 2013 году биоинженер Кевин Эсвелт из Гарвардского института Висса. Годом позже автор открытия предложил с помощью этой технологии бороться с заболеваниями, распространяемыми насекомыми, такими как малярия, лихорадка денге, вирусы Зика, Западного Нила, Чикунгуньи и филяриоз. Также эта технология может помочь избавиться от популяций островных грызунов и других животных, завезенных туда колонизаторами.

Избавиться раз и навсегда от малярии (как в свое время избавились от оспы), которая ежегодно уносит жизни сотен тысяч людей, создать растения, устойчивые к вредителям, или извести животных в замкнутых экосистемах, в которые они попали либо случайно, либо по прихоти людей, может оказаться достаточно привлекательным. Но встает вопрос, ограничится ли такая генная инженерия описанными проблемами?

Суть генного привода сводится к тому, чтобы создать такую генную мутацию, которая распространялась бы из поколения в поколение со стопроцентной вероятностью. Он применим только к двуполым организмам, в которых в обычных условиях генетическая информация от родителей к потомству распространяется по закону Менделя — с вероятностью 50% от каждого из родителей.

Но для реализации такого механизма необходима процедура поиска нужного места на хромосоме, куда будет вставлен ген.  Проблема была в том, что ею трудно управлять, и она не всегда правильно находила нужное место на хромосоме.

Ситуация резко изменилась с появлением технологии CRISPR. Это высокоточный гарантированный механизм генетической мутации организмов. Здесь мы его описывать не будем. О нем сказано многое в последнее время в связи возникновением и распространением коронавирусной инфекции. Можно лишь отметить, что технология генного привода стала по-настоящему сильна именно с появлением CRISPR.

Первыми, на ком опробовали технологию генного привода в сочетании с CRISPR, стали малярийные комары. Ученые вставили ген, который формирует бесплодие у самок комара. Эксперименты в лабораторных условиях подтвердили, что, по крайней мере у насекомых, эта технология работает. Самцы комара в каждом поколении передавали ген бесплодия, что в конечном итоге привело к вымиранию всей популяции лабораторных насекомых.

В 2016 году на заседании ООН даже пытались ввести мораторий на проведение экспериментов с генным приводом. Но по результатам обсуждений это предложение отвергли.

На следующем этапе эту технологию опробовали на лабораторных мышах. Оказалось, что у млекопитающих она работает не так хорошо, как у насекомых. Вероятность наследования эгоистичного гена составила не выше 73 процентов.

Но на животных эти эксперименты не остановились. В статье, вышедшей 22 июня в журнале Nature Communications, сообщалось, что ученые Калифорнийского университета в Сан-Диего впервые разработали генный привод на основе CRISPR-Cas9 в растениях. В данном случае модификации подверглись растения арабидопсиса, у которых были сформированы устойчивые к вредителям признаки.

А 25 июня в том же Nature Communications опубликована статья исследователей из университета Кила о том, что они нашли способ отключения генетических приводов у насекомых.

Они смогли деактивировать механизм генного привода, используя белок AcrIIA4, непосредственно закодированный в геноме комара.

Прогнозы моделирования, а также тестирование клеток, проведенное в лаборатории, показывают, что однократное высвобождение самцов комаров, несущих белок, может блокировать распространение подавляющего генного привода и предотвратить коллапс популяции.

«Наличие технологии, способной блокировать генные накопители, может быть очень полезным для планирования и управления будущими выпусками. Очень интересно создать систему с такими возможностями и потенциалом для использования в различных приложениях на основе CRISPR, разработанную для насекомых, которые представляют огромный риск для здоровья человека», — сказала доктор Хризанти Таксиархи из Имперского колледжа Лондона.

Это сообщение, конечно, обнадеживает. Можно сказать, отлегло, если примерять это на людей. Возможность отключения механизмов тотальной видовой мутации снимает некоторую фатальность, нависшую над человечеством в последнее время, особенно с возникновением эпидемии коронавируса.

Но в условиях общемировых политических дрязг есть опасения, что подобные технологии окажутся в руках лиц, не контролируемых мировым сообществом. И включение или выключение процедуры генной модификации комаров может превратиться в спланированную операцию по «оптимизации» человечества.

_________________________________

P.S. Интересно, «Красная весна» у нас марксист или нет? Судя по тем страстям, которые бушуют на ее страницах по поводу вакцин и коронавируса, она не только не марксист, но глубоко озабоченный мистик и конспиролог.

Ее цель — любое научное открытие сделать пугалом загодя, до того, как у нас найдутся ученые и средства для разработки таких же научных исследований.

Самый верный способ сделать население патриотом — это напугать его до полусмерти иностранными заговорами и ужасами их научных изысканий. Эдакая святая инквизиция или новые луддиты.

Почему в эпоху Сталина генетику стали считать лженаукой? Неужели боялись генномодифицированных продуктов и бесплодного комариного потомства? 

Конечно, нет. И Лысенко не был таким уж закоренелым тупицей и ретроградом, позавидовавшим славе Вавилова.

Дело в том, что любое научное открытие можно сделать не только экономически выгодным или нет, но и повлиять на идеологию и менталитет человека.

Сейчас мы видим с полной ясностью, как идет подмена идеологических принципов человеческого общества. Наука, которая должна помогать этому обществу осознать свои ошибки и найти путь их исправления, пытается сама собой подменить социальную часть идеологии.

Можно считать гены основой основ, но ведь это будет абсолютной нелепицей. Нет в мире ничего, чтобы ни было связано одно с другим и не несло бы свой расчет в природу, эволюцию и физиологию.

Так что в нашем сугубо субъективном личном мнении вирус - это инструмент эволюции, который создала мать Природа или отец Бог (в зависимости от вашего мировоззрения). В подтверждение наших слов очередная цитата из Википедии.
 

Вирусы являются важным естественным средством переноса генов между различными видами, что вызывает генетическое разнообразие и направляет эволюцию. Считается, что вирусы сыграли центральную роль в ранней эволюции, ещё до расхождения бактерий, архей и эукариот, во времена последнего универсального общего предка жизни на Земле. Вирусы и по сей день остаются одним из крупнейших живых хранилищ неисследованного генетического разнообразия на Земле.
 

Вирусы имеют генетические связи с представителями флоры и фауны Земли. Согласно последним исследованиям, геном человека более чем на 32 % состоит из вирусоподобных элементов, транспозонов и их остатков.
 

А чтобы поставить последнюю точку в наших размышлениях и вызвать у вас неподдельный шок, еще одна цитата (и на этот раз последняя).
 

Вирусы — это самая распространенная форма жизни в океане, их концентрация достигает 10 млн вирусов на 1 миллилитр поверхности моря. Чайная ложка морской воды содержит около миллиона вирусов.

Так что справиться генетикам с этой вирусной силой будет не под силу еще очень долго, даже «в условиях нынешних политических дрязг, когда генетикой  воспользуются лица негуманной ориентации.»
 

Но если  через гены сформируется  человек – разрушитель самого себя и природы, то не вмешается ли сама природа в корректировку? 

Есть теории о том, что сознание вообще стоит вне человека, как бы объективная реальность, существующая  безотносительно  объекта, к которому относится.Что оно извлечет из генных модификаций?

Есть, наконец, социальность, правда в настоящее время понимаемая как стадный инстинкт, влияние толпы, формирующей стереотип поведения.

И все эти теории призваны отрицать возможность создания бесклассового справедливого общества, отрицать тот факт, что человеческое общество формирует не генетика и не вирусы, а его собственный труд и сознание, призванные создавать из человека не объект генных манипуляций как в случае с комарами, но Личность которая должна иметь не только материальные потребности, но и духовно-нравственные.

Даже если путем генной инженерии человека сделают альтруистом, то он все равно вынужден будет жить в социуме. И социально-экономические отношения станут окончательной силой, созидающей его как личность. При нынешней системе люди так и останутся рабами своих инстинктов и стадом, поддающимся управлению. 

Бояться нужно не генетики, не западных идеологов. Нужно бояться самих себя, неспособных отличить реальность от фантазии. Ведь поставить себя на место Бога или Природы человек не может, даже со своим ИИ. Охватить все то , что находится за сферой его познания он не в состоянии.

Нельзя видеть общее, находясь внутри частного. Мы же так прочно уверились в собственной значимости и способностях,  что полагаем себя способными на грандиозный переворот без готовности отказаться и от богатств, и от роскоши, и от глупой самоуверенности, и от воспитания себя и общества в рамках разумного гуманизма.

Мы не желаем расставаться с тем, что давно должно уйти в прошлое, то есть с системами, позволяющими одним становиться выше других на основе не знаний и ума, а на основе нарисованных в банковских ведомостях цифр с нулями, и словах о святом праве частной собственности, хотя отлично видим, как пагубно это управление миром через толстые кошельки ради утолщения этих кошельков.

Что открыли мы с середины 20 века? Только возможность обогащаться через рекламу,  через потребительское раскручивание давно созданных цифровых систем, через бесконечные игры с генами, которые подаем как невероятное оружие. 

Мы даже вакцины производим по тем же стандартам, что и пятьдесят — семьдесят лет назад. Но зато пугаем скромного обывателя то чипами в этих вакцинах, то генным сокращением человечества, то тотальной слежкой через ИИ.

Но в то же время не можем лечить от многих и многих болезней, не можем генно исправить синдром Дауна, излечить от старческого слабоумия и уж тем более, стоим еще дальше от лечения рака, чем стояли сто лет назад.

Но зато мы умеем пугать и нагнетать страсти, чтобы человечество грызлось между собой, не задумываясь кто его натравил друг на друга. Умеем получать гранты на исследования почему у бедных иная психология, чем у богатых или делать открытия по поводу того, что высокие люди становятся богатыми чаще, чем невысокие. 

Да, завидные поиски философского камня без средневековых открытий.