Загадочная душа интеллигенции

Мне всегда были непонятны две вещи. Первая – это  когда мне говорят: он начал свой бизнес и разбогател, но при этом никогда не говорится какой бизнес.

И вторая: нужно жить по воле Божьей и при этом никогда не поясняют, что есть воля Божья и как ее узнать.

Оба эти совета ставят всегда меня в тупик, потому что ни в первом, ни во втором случае не имеют конкретики ,  никогда не разъясняют, что за чудесный бизнес он нашел и как его раскрутил. И никогда не поясняют, что есть воля Божия и как ее исполнять. Заповеди не в счет. О них не говорят, просто предлагают жить по воле Божьей.

Я понимаю, когда мне говорят, что кто-то стал Нобелевским лауреатом, кто-то выиграл в лотерею или в казино в рулетку. Кому-то подарили дачу и лимузин. 

Но мне непонятно, каким должен быть бизнес и особенно бизнесмен с образованием среднестатистического советского человека, чтобы стать миллиардером. Как обычный, далеко не блестящего ума человек так удачно вложился, что стал олигархом.

Мне понятны заповеди, которые говорят: откажись от богатства, раздай имущество, проповедуй Слово Христово, не лги, не кради и получишь Царствие небесное, которого я, может быть и не знаю, но которое хотя бы названо в качестве награды за определенные лишения.

Но удачно выйти замуж, стать богатым и успешным, не болеть, воспитать хороших детей руководствуясь волей Божией, мне непонятно. Что такое само следование воле Божией? Как ее отличить от обычной удачи или собственных способностей?

Мне дают читать романы,  в которых вдруг обнаруживается некая миллиардерша Нина Аркадьевна, очень умная, и крутая,  и богатая, и это понятно,  но никак не понятно, что же принесло ей миллиарды, какие такие способности.

Я читаю Тургенева, Толстого или Чехова и мне понятно, что их герои либо статские советники, либо богатые помещики из рода в род либо мелкие чиновники, но в любом случае дворяне и в силу этого имеющие кое-какой доход, и сословные привилегии.

Но мне непонятны нынешние миллиардеры. Где их статус или наследство? Где их изобретение паровоза или ткацкого станка, принесшие им миллиарды? Где их хотя бы томатный соус или новые заводы?

Мне непонятны благочестивые отцы семейства, осыпаемые милостями Божьими, если я не знаю, на какой ниве они трудятся и трудятся ли вообще, какое у них образование и что есть их благочестие, только ли хождение в церковь или кое-что еще.

Вот именно по этой причине я не могу читать современную прозу и не могу слушать церковные проповеди.

Одна моя знакомая пишет богословские трактаты, в которых развивает мысли о грехе, о Божьей воле, о слове Божьем, о важности молитвы и покаяния. Покаяние в ее заметках выступает в роли господа Бога: не суди и не говори ни о соседях, ни о друзьях, ни о политике, ни о качестве продуктов, ни о грубости гражданского общества, ни о чем. Ты все равно ничего не можешь изменить. Живи по воле Божьей.

Потом я открываю книги или статьи и в них мне рассказывают опять-таки о том, как разбогатеть на блогах в соцсетях, как стать миллионером на бирже , как раскрутить свой блог. 

К моему удивлению, и богословские проповеди, и наука бизнеса выглядят совершенно одинаково, потому что являют собой сплетенную в сеть пустоту. Это даже не Ежик в тумане, которому очень хотят придать философский скрытый смысл. И оттого, что его там нет, получается зияющая пустота тумана.

Странные пошли в наше время рассуждения и художественное творчество. Чем дальше от реальности, тем востребованней.

Но для чего существуют проповеди? Для чего существует литература?

Чтобы научить тебя правильным поступкам, а не заполнять туманом пустоты. И правильность поступка всегда подтверждается примером и сравнением. Так писали древние, так учили нас писатели и художники.

Показать тебе твоих современников не в химерических отблесках богатства, а в реальной понятной жизни, а не в умозрительной иллюзии несуществующего.  Дать почувствовать их душу, а не вымышленное богатство, статус или отсутствие того и другого, а значит априори ненужного и злостного нарушителя гармонии мира.

Нет, не могу я встроиться в этот мир ложных истин и ложных образов. Со мной произошло то же, что и с героем Булгакова из «Театрального романа»

Прежде всего я отправился в книжные магазины и купил произведения современников. Мне хотелось узнать, о чем они пишут, как они пишут, в чем волшебный секрет этого ремесла.

При покупке я не щадил своих средств, покупая все самое лучшее, что только оказалось на рынке. В первую голову я приобрел произведения Измаила Александровича, книжку Агапенова, два романа Лесосекова, два сборника рассказов Флавиана Фиалкова и многое еще. Первым долгом я, конечно, бросился на Измаила Александровича. Неприятное предчувствие кольнуло меня, лишь только я глянул на обложку. Книжка называлась «Парижские кусочки». Все они мне оказались знакомыми от первого кусочка до последнего. 

Агапенов, оказывается, успел выпустить книжку рассказов за время, которое прошло после вечеринки, – «Тетюшанская гомоза». Все было понятно, за исключением совершенно непонятного слова «гомоза».

Дважды я принимался читать роман Лесосекова «Лебеди», два раза дочитывал до сорок пятой страницы и начинал читать сначала, потому что забывал, что было в начале. Это меня серьезно испугало. Что-то неладное творилось у меня в голове – я перестал или еще не умел понимать серьезные вещи. 

Маститые мэтры, вроде Битова, продолжают плодить образы Марселя Пруста с авторской оценкой, но без его любви и сопереживания, а с холодом высшего существа, для которого герой – это микроб под микроскопом.

Не нравится Битов, есть Татьяна Толстая, не нравится Толстая есть Прилепин.Не идет Прилепин, почитайте Пелевина, тоже очень глубокого интеллектуала с очень глубоким неприятием советского, а ныне российского населения. Но читать все-таки невозможно.  Почему? Да потому, что нет писателя, который  не кривит душой и не пишет о том, что их герои миллиардеры из списка Форбс или кондовые патриоты от земли, но и те и другие, упорно не признающие простоты человеческих отношений и реальной картины бытия.

Почему писатели прошлого были людьми, талантливыми, глубоко чувствующими, а нынешние, от проповедников до литераторов и режиссеров – ничтожества, самоуверенные ценители своей личной сферы бытия.

Что же случилось с нашей литературой? Как она стала столь конъюнктурной и убогой?

Часть нашей советской интеллигенции, самой крикливой и считающей себя солю земли,  очень долго негодовала и выставляла себя страдалицей тоталитарного режима. То запретили «Доктора Живаго», то не напечатали «Пушкинский дом», то вырезали сцены из фильма «Мимино», хотя вырезать последнюю сцену с песней, где эмигрант в Израиле плачет о потерянной родине,  мог только завзятый поклонник Израиля, а никак не советская цензура.

Ну да ладно, вспоминать теперь о людях, поминающих мелочи , лишь бы набить себе цену правдолюба, особенно когда никто уже не возразит тебе, разве что на небесах поставит  плюс один к твоим грехам, уже не стоит и не важно.

Важно другое. В этих измышленных  воспоминаниях и слезливых  подсчётах лишений и репрессий задним числом, сказалась вся суть нашей частью советской , частью нынешней интеллигенции. Конечно, далеко не вся пишущая элита в советский период являла собой диссиденствующих страдальцев, но все-таки эти страдальцы появились именно в советский период.  Не о стране и гражданах ее думали все эти шестидесятники и творческие диссиденты, а о своем собственном положении. Им нужна была свобода не для правды и творчества, а ради жирных кусков в пересчете на валюту, особняков, дачных угодий  и преклонения. И она это имела, но видимо, не в таком объеме как хотелось.

«Всякий посетитель, если он, конечно, был не вовсе тупицей, попав в Грибоедова, сразу же соображал, насколько хорошо живется счастливцам – членам МАССОЛИТа, и черная зависть начинала немедленно терзать его. И немедленно же он обращал к небу горькие укоризны за то, что оно не наградило его при рождении литературным талантом, без чего, естественно, нечего было и мечтать овладеть членским МАССОЛИТским билетом, коричневым, пахнущим дорогой кожей, с золотой широкой каймой, – известным всей Москве билетом.

И члены МАССОЛИТа писали и продолжают писать, но почему-то преимущественно либо о своих заслугах,  о своих недюжинных натурах, о тонкости своих обиженных душ , либо о своих лишениях и необходимости жить в условиях, когда вокруг тебя только рабочий класс и колхозное крестьянство, без графов, князей и принцев крови. И ни слова о людях и стране, где родились.

Писал желчный  Салтыков –Щедрин, писали  Гоголь и Толстой. Они негодуют и обличают, но не ради своего гонорара и орденов по заслугам. Они переживают за страну и ее народ. Цензура что-то запрещает, урезает, церковь произносит анафему. Но они пишут, потому что живут и действуют ради народа, а не ради гонорара.

Вот маленький человек в рассказах Чехова, будь то Беликов или безвестный чиновник, чихнувший на лысину генерала.  Ни самого малого оттенка или интонации высокомерия и презрения со стороны автора. И сколько же этого презрения и высокомерия со стороны Т.Толстой,  А. Битова, Маканина. Почему, в чем причина?

Чехов и все русские писатели любили и страну, и народ, невзирая на власть, не объединяли маленького человека с властью и понимали, что от власти зависит благополучие маленького человека. И если он убог и ограничен духовно то не его это вина, а той среды,  в которой он вырос, будь то Акакий Акакиевич Гоголя или монах-перевозчик на пароме Чехова.

Но наши страстотерпцы из интеллигенции почему-то упорно соединяют в своем творчестве  власть и народ, заведомо почитая народ совком или быдлом, а власть в угоду этому быдлу, душительницей свободолюбивой интеллигенции. Это она, народная власть вынуждала интеллигенцию  жить в тех же квартирах, что и народ, ходить по тем же улицам и терпеть цензуру ради ублажения эстетического и этического вкуса простонародья. А она, эта интеллигенция была гораздо выше своего народа, изысканней, величественней.

О своем народе мудрствующие интеллектуалы думают примерно в таком ключе:

Как не пытались власти в СССР народ уравнять - ничего не получилось. Люди естественным образом делятся на бедных и богатых, на плебеев и элиту. Притягиваются в группы и кучки, словно есть магнитное поле между ними.

И конечно к плебеям и нищебродам тут же записывают бедных наивных девчонок, насмотревшихся ваших же ничтожных фильмов о роскоши и богатстве, и наивно считающих, что айфон или браслет Пандора приблизят их к роскошной жизни богатых.

Российский писатель Виктор Пелевин сказал так:

С какой гордостью наши молодые девушки-россиянки заходят в маршрутку со смартфонами, которые в 3 раза превышают их месячную зарплату.

Это ли не желание казаться богаче, чем ты есть на самом деле?

Людям плевать на переплату. Им нужно хорошо и красиво жить. Прямо сейчас, потому что осознавать, что ты находишься на борту с надписью "нищета" - не очень приятно

 Но не наши ли, интеллектуалы и властители умов без конца рисуют прелести потребительского образа жизни? 

Завлекают как сирены в роскошь и праздность? Высшие классы  аристократов и богачей не рисуются богатством, потому что за них это делают творческие интеллектуалы, расписывая во всех романах и бесконечных сериалах образ жизни этих богачей.

Не они ли  подмечают Доширак и часы Полет  на столах и на руках обывателя, чтобы с презрением назвать его нищебродом? Вот он и старается стать вам под стать, отречься от простоты и скромности, умеренности и труда.

Сейчас, в новой России интеллигенты обрели свой высокий статус, но почему же остались они все теми же рафинированными сверхлюдьми, никогда не спускающимися с Олимпа к жизни, не придуманной, к жизни не ради конъюнктуры упрощенной или наоборот возвышенной, но просто жизни, такой как она есть с любовью к ней и уважением? Почему они не могут быть честны и любвеобильны?

Да потому что они в них ни на грош нет ни честности, ни любви. Как их расточать, если душа пуста, а перо пишет в силу умения писать, но отнюдь не по причине: «от избытка сердца говорят уста.»

 Она, эта творческая элита,  и по сей день мечтает о Европах и не покидает родину только потому, что в Европах она никому не нужна.