Как оказаться в нужное время в нужном месте или как правильно вложить ваучер

Почему-то наши граждане очень остро реагируют на истории о разбогатевших чиновниках. Но не взятками и окатами едиными, надо полагать, составлялись состояния. Кто-то удачно вложил ваучер. Или ему кто-то сказал, что удачно? Или для этого нужно было поехать в Сургут?

Депутат объяснил, откуда у него 29 квартир и 10 самолетов

Самый богатый депутат гордумы Сургута Евгений Барсов объяснил наличие у него десятков квартир и самолетов доходами от бизнеса.

«Я продал акции предприятия (строительная компания «Сургутстройтрест»), которое стоит несколько миллиардов. Кроме того, я 42 года работаю в строительстве, так что смог заработать себе на жизнь», – цитирует чиновника Ura.ru.

Согласно декларации за 2018 год, у Барсова в собственности имеются 29 квартир и 10 самолетов, а доход депутата составил 33,5 млн рублей. Кроме того, он владеет девятью земельными участками, жилым домом, автостоянкой, пятью нежилыми помещениями и газопроводом. В гордуме Сургута Барсов представляет партию ЛДПР.

Депутат отметил, что являясь муниципальным чиновником, он имеет полное право вести предпринимательскую деятельность. Также Барсов сообщил, что всерьез увлекается малой авиацией и приобрел самолеты для своего частного аэродрома.

Ранее депутат заксобрания Ямало-Ненецкого автономного округа, генеральный директор авиакомпании «Ямал» Василий Крюк задекларировал землю площадью в четыре Салехарда.

______________________

Но кроме чиновников у нас есть еще и топ-менеджеры. И их биографии еще удивительнее, чем у чиновников.

Мы так привыкли к тому, что из ничего может возникнуть миллирдер, что даже не интересуемся, а возможен ли такой интересный процесс: кто был ничем, тот стал в одночасье миллиардером. Да еще  из хаоса и случайно. Нам ведь наша церковь даже о процессе возникновения Вселенной не позволяет так думать:« из ничего не возникнет что-то. Все создал Бог силой своего Духа и по Своему плану, совсем не случайно».

Правда, когда вопрос касается чиновников или военных и госслужащих, то люди прывычно это «ничего» квалифицируют как распил госбюджета. А вот как быть с «великими» меценатами? Например Михаил и Елена Крисаловы?

Пожертвовать такую коллекцию антиквариата, живописи и рукописей, собранных в течение нескольких лет, это круто даже для миллионеров-миллиардерам.

Яйца Фаберже, подаренные России Вексельбергом, предстают жалкой милостыней в сравнении с даром Крисаловых музеям.

Но наглядность все-таки заставляет задуматься над простой мыслью: как же ограбили страну и народ, если не только в офшорах и на зарубежных счетах хранятся миллиарды, но и покупается антиквариат стоимостью в миллиардные суммы.

Положим, гендиректору Сибура, члену Совета директоров это и под силу.

Но тогда задумайтесь, о доходах топ-менеджеров. Об их зарплатах и дивидендах.

Но самое интересное в истории с Крисаловыми не разграбление достояния страны в своих интересах в условиях новой системы распределения доходов от некогда государственных компаний. Интересно то, что свою коллекцию Михаил позиционирует как наследство, перешедшее к нему от матери. Это она начала собирать антиквариат и увлекаться старинными поделками. А сын продолжил увлечение матери и расширял эту коллекцию в течение двадцати лет.

Вот отсюда и вопрос: каким образом мать Крисалова собрала первые экспонаты, судя по их виду, довольно редкие и, если они подлинные, то весьма и весьма ценные, будучи простой учительницей музыки в советской музыкальной школе?  

«Античное собрание семьи Карисаловых, передаваемое в дар Государственному музею изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, формировалось на протяжении нескольких десятилетий. Первыми его экспонатами стали бронзовые шлемы, которые собирала Ирина Карисалова».

Скажите честно, видели ли вы в советских комиссионных магазинах подобный антиквариат? Ну, был кое какой. Покупали люди и ломберные столики, и какое-то холодное оружие. Но античный шлем... Загадка.

Сам Михаил родился в Ленинграде в начале 70-х. Благодаря своей семье, в первую очередь – маме Ирине Ивановне Карисаловой, преподавателю по классу фортепиано, и общей атмосфере города, с детских лет находился в «музейно-историческом» контексте». Сам дух города сформировал у него страсть к истории. Масштабную коллекцию антиквариата ему удалось создать за сравнительно небольшой период — 20 лет.

Петербургская коллекция, собранная более чем за два десятилетия семьей Карисаловых, поражает масштабом охвата материала и качеством отдельных предметов. Она объединила выразительную портретную живопись, виртуозно исполненную бронзу, элегантную мебель и редкой красоты резную кость холмогорских мастеров. Собиратели отдают предпочтение предметам отечественного происхождения. В этой коллекции есть прекрасные образцы живописи, мебели, декоративной бронзы, художественного фарфора и стекла, иллюстрирующие достижения русского искусства и ремесел на протяжении XVIII–XIX веков.Живописная часть собрания представлена такими именами как Дмитрий  Левицкий, Владимир Боровиковский, Жан-Луи Вуаль, отец и сын Лампи, Александр Молинари, Анри-Франсуа Ризенер, Генрих Семирадский, Иван Айвазовский и другие. Эта картинная галерея могла бы сделать честь многим известным  государственным  собраниям«.

Нехорошо плохо думать о людях, особенно о меценатах, но в этой связи вспоминается одна из серий знаменитого телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи» «Подпасок с огурцом». Вот там и атмосфера художественного салона, и утонченность, и антиквариат, и обычные советские служащие. Но каким путем все это приобреталось? Нет, не на зарплаты учительницы музыкальной школы, экскурсовода или  музейного архивиста. Не честность и порядочность господствовали в той среде, хотя и были исключения. Та же самая Муза, любительница изысканных вещей и антиквариата, уверенная в честности и отца, и мужа. Были и ребята, умевшие разобрать, где правда, а где подлость (сериал по книге Рыбакова «Каникулы Кроша»).

Даже если бы в комиссионках валом сдавали бы советские граждане антиквариат, то и тогда потребовалось достаточно много времени и денег, чтобы собрать такую коллекцию. И не за двадцать лет. Разве что скопом купить у обанкротившегося старичка -миллионера его коллекцию. Да и в этом случае нужны наемные сыщики и антиквары, специализирующиеся на поисках старинных предметов. 

«В первый же день блокады, 8 сентября 1941 года, запылали Бадаевские склады, город остался без сахара и множества других продуктов. А карточную систему в Ленинграде ввели только 18 июля, когда фашисты стояли уже под Лугой.

Тем временем ушлые работники торговли, спекулянты и прочий дальновидный народ уже набивали свои кладовые всем, чем только можно было поживиться и что потом могло принести доход.

Уже 24 июня, на третий день войны, сотрудники ОБХСС за держали сестер Антиповых. Одна из них натаскала домой больше центнера муки и сахара, десятки банок консервов, сливочное масло — словом, все, что можно было унести из столовой, где она работала шеф-поваром. Ну а вторая притащила домой чуть ли не весь галантерейный магазин, которым заведовала.

По мере того как ухудшалось снабжение города продовольствием, набирал обороты черный рынок, цены росли ежедневно.

Сотрудники аппарата БХСС и других служб милиции выявляли тех, кто требовал за продукты ювелирные изделия, бриллианты, антикварные вещи и валюту. Результаты обысков удивляли даже видавших виды оперативников.»

Так что согласимся с доводами ученых и богословов: из ничего не возникает что-то. И если у кого-то в перестройку объявились родители, увлеченные антиквариатом, и собравшие в своей маленькой квартирке музейное изобилие, или у бывшего студента «калинарного техникума» необычные коммерческие способности, то не на пустом месте, и не в результате советского воспитания.

Нет ничего удивительного, что Вексельберг нашел где-то и скупил яйца Фаберже. Даже при высокой их стоимости, удивительного ничего нет. Это обычный коллекционер. И собрание его тематическое. Так купец Третьяков покупал главным образом картины и ничего больше.

Но вот коллекция Крисаловых — это просто безумная скупка всего, что блестит и имеет возраст больше двухсот лет. 

Зря никого не следует обвинять, но удивительного много в этой истории.

Особенно с учетом того, что коллекция выдает пристрастия наших российских дворяе-коллекционеров.

Правда, было время, когда по всей Москве в квартирах советских граждан можно было найти и хорошие старые картины, и мебель, и посуду. Но все в единичных экземплярах. Возможно, в перестройку, а особенно в 90-е годы, чтобы выжить, люди и распродавали свое наследство.