Демографический угар

Демографический угар очень и очень расстроил психику нашей власти, да и ее идеологических работников, хотя ни она, ни они никогда особым здравомыслием и заботой о гражданах не отличались. Но вот появился повод стать гуманистами и борцами всех сортов заявить о себе. 

Немного истории.

«В Калуге завершилось судебное дело по одному из самых резонансных уголовных дел.
Неофициально его называют делом врачей, или делом Ругина, — по имени одного из обвиняемых, известного в Калужской области акушера-гинеколога, заслуженного врача РФ Александра ¬РУГИНА. Его, а также двух его коллег из Жуковской центральной районной больницы: заведующую акушерско-гинекологическим отделением Шелабию Х. и врача-педиатра Татьяну В. — обвиняют в чудовищном преступлении — убийстве 24-недельного младенца.

В том самом 2015 году, когда случилась эта история, в Калужской области мертворожденными оформлены девять детей, родившихся весом от 500 до 1100 граммов. Обстоятельства их рождения до мелочей схожи с родами Ивановой».

На пикете 1 июня 2008 года священник рассказал СМИ: «Мы здесь, чтобы попытаться отстоять права самых беззащитных граждан нашей страны – детей, убиваемых во чреве матери. Мы выступаем за полный и безоговорочный законодательный запрет абортов. Врачи и медицинские учреждения, практикующие детоубийство, должны быть преданы всеобщему общественному порицанию. Человек, делающий аборты должен быть окружен общественным презрением, как любой убийца. Врач абортария уничтожил человеческих жизней значительно больше, чем любой убийца, и при этом считает себя хорошим человеком. Причина распространения современной детоубийственной практики в том, что в обществе утеряно осознание ценности жизни как божественного дара. В семье, где делали аборты, родившийся ребенок духовно полноценным вырасти не сможет, поскольку растет в атмосфере узаконенного убийства.»

А в семье, где ребенка не хотели, где мечтали от него избавиться, но оставили только под страхом наказания или отлучения, обстановка будет лучше? Или сдали в дом малютки?  Ребенок вырастет очень духовным в нелюбви и пренебрежении им? 

Как вам такое отношение к детям:

«У нее была слишком независимая, так сказать, холостая натура, чтобы она могла видеть в детях что-нибудь, кроме лишней обузы. Она только тогда дышала свободно, когда была одна со своими счетами и хозяйственными предприятиями, когда никто не мешал ее деловым разговорам с бурмистрами, старостами, ключницами и т. д. В ее глазах дети были одною из тех фаталистических жизненных обстановок, против совокупности которых она не считала себя вправе протестовать, но которые тем не менее не затрогивали ни одной струны ее внутреннего существа, всецело отдавшегося бесчисленным подробностям жизнестроительства.»

Какие жизни прожили дети этой женщинны, как рано и как трудно завершили их, наверное, знает каждый, но беда в том, что она – не исключение, а скорее правило, где деторождение поставлено  было в акт фаталистический и бороться с ним было никак невозможно, и потому оно воспринималось очень часто как неизбежное зло.

Семейное письмецо первого века. Автор-римлянин пишет своей (видимо, любимой) супруге: «Приветствие Илариона его дорогой Алис, а также дорогому Бероусу и Аполлинариону. Мы все еще в Александрии. Не беспокойся, если я задержусь и остальные вернутся раньше. Присмотри за нашим малюткой. Как только со мной расплатятся, вышлю деньги. Если — молю об этом богов — ты благополучно родишь, мальчика оставь, а девочку выбрось. Ты сказала Афродизиасу, чтоб я тебя не забывал. Как я могу забыть тебя? Не волнуйся». 

В 79 семьях, получивших гражданство Милета около 228-220 гг. до н. э., было 118 сыновей и 28 дочерей

Традиция отдавать детей была кормилицам в деревню была столь сильна, что существовала в Англии и в Америке до восемнадцатого века, во Франции - до девятнадцатого, в Германии - до двадцатого. В 1780 г. глава парижской полиции дает такие ориентировочные цифры: каждый год в городе рождается 21000 детей, из них 17000 посылают в деревни кормилицам, 2000 или 3000 отправляют в дома для младенцев, 700 вынянчиваются кормилицами в доме родителей, и лишь 700 кормят грудью матери.

Дети всегда и везде плохо питались. Даже в богатых семьях считалось, что рацион детей, особенно девочек, должен быть очень скудным, а мясо лучше давать в очень небольших количествах или не давать вовсе.

Обычно исследователи пишут, что все это жестокое отношение к детям было только в Европе. Любят вслед за римскими идеологами, оправдывавшими разрушение Карфагена и убийства его жителей, списать все на дикие нравы древнего общества. Но вот наша родная Россия:

«…так как у меня было много старших сестер и братьев, которые уже учились в то время, когда я ничего не делал, а только прислушивался и приглядывался, то память моя все-таки сохранила некоторые достаточно яркие впечатления. Припоминается беспрерывный детский плач, раздававшийся за классным столом; припоминается целая свита гувернанток, следовавших одна за другой и с непонятною для нынешнего времени жестокостью сыпавших колотушками направо и налево.»

Внешней обстановкой моего детства, в смысле гигиены, опрятности и питания, я похвалиться не могу. Хотя в нашем доме достаточно было комнат, больших, светлых и с обильным содержанием воздуха, но это были комнаты парадные; дети же постоянно теснились: днем - в небольшой классной комнате, а ночью - в общей детской, тоже маленькой, с низким потолком и в зимнее время вдобавок жарко натопленной. Тут было поставлено четыре-пять детских кроватей, а на полу, на войлоках, спали няньки. Само собой разумеется, не было недостатка ни в клопах, ни в тараканах, ни в блохах. Эти насекомые были как бы домашними друзьями. Когда уже чересчур донимали, то кровати выносили и обваривали кипятком, а тараканов по зимам морозили.

Детские комнаты, как я уже сейчас упомянул, были переполнены насекомыми и нередко оставались по нескольку дней неметенными, потому что ничей глаз туда не заглядывал; одежда на детях была плохая и чаще всего перешивалась из разного старья или переходила от старших к младшим; белье переменялось редко. Прибавьте к этому прислугу, одетую в какую-то вонючую, заплатанную рвань, распространявшую запах, и вы получите ту невзрачную обстановку, среди которой копошились с утра до вечера дворянские дети.

  То же можно сказать и о питании; оно было очень скудное. Утром нам обыкновенно давали по чашке чая, приправленного молоком, непременно снятым (синеватым), несмотря на то, что на скотном дворе стояло более трехсот коров. К чаю полагался крохотный ломоть домашнего белого хлеба; затем завтрака не было, так что с осьми часов до двух (время обеда) дети буквально оставались без пищи. За обедом подавались кушанья, в которых главную роль играли вчерашние остатки. Иногда чувствовался и запах лежалого. В особенности ненавистны нам были соленые полотки из домашней живности, которыми, в летнее время, из опасения, чтоб совсем не испортились, нас кормили чуть не ежедневно. Кушанье раздавала детям матушка, но при этом (за исключением любимцев) оделяла такими микроскопическими порциями, что сенные девушки, которых семьи содержались на месячине нередко из жалости приносили под фартуками ватрушек и лепешек и тайком давали нам поесть.

С самой ранней древности дети никогда не были в почете и никогда не пользовались ни особым вниманием, ни заботой. Детей приносили в жертвы богам, слабых детей убивали (Спарта), детей продавали в рабство (патриархальное рабство всех ранних деспотий).

В чем причина? А причина в том, за что так яростно ратует батюшка вкупе с чиновниками заставляющими оживлять выкидыши. Причина в слишком плодовитом человеческом организме, в невозможности прокормит большое число детей, невозможность извлечь выгоду от их рождения, особенно, от рождения девочек. Поэтому и существовали обычаи приносить в жертву богам девочек или девушек, все значение которых в обществе сводилось только к внешней красоте. Именно она и  должна была быть приятна не только людям, но и богам.

Вплоть до 20 века рождение детей не всегда было радостью и потребностью. К детским смертям относились просто: бог дал, бог взял. Для богатых семей дети были наследниками и продолжателями рода. Для бедных — дополнительные рабочие руки, а девочки — предмет торговли.  Но и то не всегда и не везде. Введение майората в некоторых европейских странах делало стабильным и богатым будущее лишь одного ребенка, первенца.  Остальные должны были искать свой жизненный путь и достаток самостоятельно. 

Только в  20 веке разум и здоровая психика человека освободились от догматов, внушаемых традицией, религией, обычаями, и позволили человеку сделать деторождение радостью и сознательным выбором, а не наказанием за грехи праотцев.

Люди поняли, что рождаемость не должна перекрывать возможности общества в производстве продуктов питания и условий минимального комфорта и санитарии. Рождаемость неконтролируемая, лишь по закону природы, это непременные смерти младенцев и детей до десяти лет. Это лишние рты и обуза для многих. Это нищета общества вцелом и трагедия каждой семьи. Чем все эти картины лучше  аборта на ранней стадии? 

Вы думаете, церковь заботится о росте числа прихожан, ратуя за запрет абортов? Ничуть не бывало. Нищие прихожане ей тоже не нужны. Она стремится вернуть свое былое насилие над личностью, пытается стать вновь законом и порядком для человечества. А ничто  так не укрепляет силу воздействия как страх наказания. Вот и пугают убийством и грехом.

Но человек только в 20-м веке осознав себя свободной личностью, достойной самостоятельно выбирать свой путь и рожать детей по любви, а не по инстинкту, научился и контролировать рождаемость, чтобы не нести зло нищеты и ранней смерти в общество.

И помогла человеку наука. Она одна научила человека контрацепции, которая, очевидно, должна быть запрещена вместе с абортами. Ведь сперме не дают шанса. 

Это наука определила степень и время формирования зародыша в человека. Это наука научилась определять больных детей еще в утробе матери.

И теперь, когда человек действительно смог стать гуманистом, планировать свой образ жизни, думать о будущем, чтобы в тупой жажде исполнения неоправданных желаний или под страхом ада, не плодить ни нищеты, ни страдания, человека хотят вернуть к тому периоду диковти, от которого он с таким трудом освободился.

Или вы хотите повесить на родителей инвалида? И хорошо, если ребенок с внутриутробными патологиями будет умственно нормальным и проживет долго. А если нет? Смотреть на страдания обреченного невинного существа гуманнее?

Люди, которые ратуют за спасение 23-24 недельных младенцев, жалуются на врачей, не смогших спасти их материнский капитал. Они возмущенны и агрессивны, но они должны быть здравомыслящи и понимать то, что говорит наука: в 90 случаях и ста из такого ребенка вы получите инвалида. Вы готовы?

Ведь вес от 500 гр и срок в 24 недели это практически выкидыш по всем параметрам. Он не имеет ни слуха, ни зрения, а оживление в течение 20 минут наносят невосстановимые травмы его мозговой деятельности.

В погоне за демографией, а граждане за материнским капиталом, общество перестало понимать, где черта безопасности и здоровья детей.

« В Германии эти крохи длиной в 30 сантиметров зачастую оживляются и дышат искусственно. В Швейцарии такого нет. Более того, гинекологи, детские врачи и неонатологи (специалисты, занимающиеся новорожденными) из Швейцарской Конфедерации считают, что «медицинское обслуживание ранорожденных, появившихся на свет перед 25-й неделей беременности, должно, как правило, ограничиваться паллиативными мероприятиями» (то есть полумерами, дающими лишь временное облегчение). Эти специалисты даже мирятся с активной эвтаназией (легкой смертью).
Как это ни покажется кощунственным, но швейцарские медики подкрепляют свою очень даже не бесспорную позицию экономическими выкладками. Интенсивная терапия одного ранорожденного может обойтись в 150000 евро. «В обслуживании ранорожденных на границе жизнеспособности встает вопрос: нужно ли затрачивать значительную часть финансовых ресурсов на обслуживание неспособного к выживанию ранорожденного, если эти средства при том отсутствуют в других областях здравоохранения?»
Чем меньше дети находятся в утробе матери, тем вероятнее неизбежность того, что жизнь их будет сопровождаться постоянными недугами. В пример приводится сорокалетняя служащая из Бооштедта, родившая 12 лет назад после гормональной терапии тройню. Девочка, которая при рождении весила 750 граммов, — умственно отсталая и у нее еще есть физический недуг. Мальчик, весивший 825 граммов, — слепой и не может учиться, как все. Другой мальчик — при рождении самый крупный — 935 граммов — сильно заторможенный.
Мать этих несчастных, узнав о том, что газеты затеяли целую компанию против главного врача клиники, в которой не стали выхаживать ранорожденных близнецов, опубликовала письмо, в котором признается, что когда у нее тяжело на душе, то она сомневается в том, надо ли было спасать ее ранорожденных ребятишек.

Во многих странах детей, родившиеся с весом до 1000 граммов, спасают лишь в тех случаях, когда есть на то спонсорские деньги или деньги родителей. Лишь вес более 1000 граммов попадает под действие медицинского страхования.
Более того, ребенка, родившегося с весом в 500-600 граммов, какое-то время, обычно сутки, просто наблюдают.»

Большие деньги – это так сказать вершина айсберга. Выходить и затратиться можно. Но ради чего?

В России обязали выхаживать 500 граммовых младенцев в ответ на поставленную президентом задачу: поднять демографию. А слова подкрепили делом: ввели на второго ребенка материнский капитал. И проблема даже без церковного вмешательства, была решена однозначно: пусть инвалид в будущем, но зато полное выполнение президентских наказов.

Для сравнения-раньше ребенка весом меньше 1 кг. не спасали. Большинство врачей против выхаживания "выкидышей"-слишком несчастна жизнь рожденного пятисот граммовым -скорее всего он будет глубоким инвалидом... бывают исключения, но чаще все-таки не без последствий. а как вы считаете, они правы? и имеют ли они недописать заведомо больному (и особенно отказному) ребенку десяток граммов чтобы не издеваться над ним? ведь чтобы такого выходить и довести до ума нужны огромные деньги, внимание, забота...

Но вот что пишут сами женщины:

"Лично бы я предпочла, чтобы ребенок, родившийся с весом менее 1,5кг - умер. Пусть жестоко, но я не готова растить больного ребенка. Все остальные признаки уже менее важны. Девочки более жизнеспособны. А сказать последствия на 100% смогут после 3-х лет, не раньше"

«Может быть я цинична, но считаю, что не стоит выхаживать таких детей. .
Я сама когда-то стояла перед таким выбором, хотя это было безумно тяжело и больно.. .
А еще, у меня перед глазами есть пример знакомой, которая зубами цеплялась за жизнь своего 600-граммового ребенка.. .
Ребенок выжил, сейчас ему 10 лет, он физически неполноценный внешне,
у него один глаз не видит вообще, а второй -9...
Он учится в спецшколе.. . Они с мужем положили все душевные, моральные и материальные силы на то, что бы хоть как-то вытянуть этого ребенка.. . Вижу, что она устала.. . Может быть я, конечно, ошибаюсь, но если открутить время назад, она бы не стала бороться за его жизнь.. .»

Есть у меня знакомая семья. В семье двое взрослых ребят. И один из них – инвалид. Женщине не дали сделать аборт, сказали, что ребенок – не жилец. Но он вырос. Ему уже двадцать лет. И самое отчаянное в этом случае, что он не имеет ни слуха, ни зрения, ни возможности ходить и умственно неполноценный. Он умеет только кричать и мычать. Результат активного оживления, которое не было проведено врачами из Калуги в их случае и за что их отдали под суд.

«500−600-граммовые формально, да, получается новорождённые, а что в итоге-то получается? Мы обрекаем этого человека на мучительную жизнь. И не только его, но и его родителей, если, конечно, они не откажутся от малыша. У нас потеряно такое понятие, как естественный отбор, когда (может быть, оно недопустимо в отношении человека) не стоит выхаживать новорождённых, которые не могут окрепнуть и полноценно существовать в большей части. Посмотрите, сколько последствий! И все об этом молчат. Что из этих детей в дальнейшем получается? Они все больны, понимаете! Они не живут полноценной жизнью», — сказал Макшанцев.

Резюме: там, где замешаны деньги, особенно большие деньги, здравомыслие, гуманизм, видение будущего и перспективы не только отдельной личности, но общества, отсутствуют.

На Западе выхаживание 500 гр. младенцев  стоит огромных денег. Но там, в большинстве случаев, платят родители. У нас – государство. Значит здоровые дети уже не получат тех денег, что затратили на инвалида.

Родители чаще всего не представляют, что их ждет с таким ребенком.

Церковь требует, чтобы все женщины всех детей рожали, а не делали аборт, действует с одной лишь целью: заявить себя хозяевами нынешнего общества.

Человек не должен вновь становиться рабом традиций, деклараций, ложных правил и ошибочных концепций. Он имеет право на свободу и имеет право на выбор. Дети – это его будущее, а не будущее церкви или государственной демографии.

Все, чем государство может помочь человеку и будущим родителям, это создавать благоприятные условия жизни, поднимать уровень зарплат и способствовать тому, чтобы дети были желанными и здоровыми, прежде всего. А если заболеют, то медицина могла бы прийти на помощь бесплатно и на современном уровне. В свободном благополучном обществе не должно быть никакого идеологического насилия, а только разум, понимание проблемы и любовь.