В глобальном сбое подземки обвинили москвичей
Фото: Антон Новодережкин / ТАССПродолжение: Стали известны подробности глобального сбоя в столичном метро
Московский метрополитен обвинил пассажиров в глобальном сбое на «фиолетовой» ветке, вызвавшем транспортный коллапс утром во вторник, 11 декабря, сообщается в Telegram-канале «Говорит Москва».
«Продолжительное препятствие закрытию хотя бы одной двери в поезде приводит к тому, что системы контроля не позволят составу тронуться с места», — отметили в пресс-службе подземки.
Из-за державших двери пассажиров высадили два поезда, что и привело к сбою, так как по правилам безопасности машинист обязан освободить вагоны, после этого все дверные механизмы состава подлежат проверке.
А уже для последнего порой необходимо снять поезд с линии.
Ранее сообщалось о подробностях глобального сбоя на Таганско-Краснопресненской и Замоскворецкой линиях метро. Движение уже восстановлено и вводится в график.
___________________________________
P.S. Как всегда виноваты то граждане, то метрополитен, и никогда — система.
Но ведь это она сделала из Москвы перенаселенный мегаполис, в котором смешано все, что только возможно: и транспортные пути, и места работы, и места проживания.
Когда-то именно в Москве большинство москвичей не тратили на проезд до работы и обратно больше получаса времени. Причина заключалась в том, что застройки планировались в соответствии с местами работы. В Кузьминках или Кожухово (Автозаводская) вряд ли вы бы встретили преподавателей МГУ или научных сотрудников НИИ, расположенных либо в центре столицы, либо в районе Академической и Профсоюзной.
Люди работали в Институте кристаллографии на Калужской или Радиофизики на Ленинском проспекте и ул Губкина, а жили на Профсоюзной.
Доценты и доктора МГУ жили на Мичуринском проспекте, на Университетском, а позднее на Юго-Западе.
Рабочие ЗИЛа и Шарикоподшипника — это как раз жители Волгоградского проспекта, Кузьминок, Автозаводской.
Работать постоянно в Москве могли только те, кто жил не дальше 40 км от Москвы.
Это не было ни тоталитаризмом, ни произволом, а рационально рассчитанным временем для жизни трудящихся. Поэтому в 6 часов вечера большинство граждан уже были дома. Могли поужинать семьей, сходить в кино, позаниматься с детьми.
Не было автодорожного коллапса в снегопад и пробок во все оставшиеся дни.
Не было унылых молодых лиц, едущих в одиннадцатом часу с работы после 12 часового рабочего дня.
А что говорить о загородных трассах? Люди едут в Москву на работу не только из ближнего Подмосковья. Сергиев Посад, бывший Загорск уже считается ближним Подмосковьем, а едут из Владимирской, Ярославской, Тульской и Рязанской областей, потому что работу могут найти только в столице.
Работоспособное, здоровое мужское население страны едет в Москву за 180 км, не на завод и не в НИИ, а чтобы трое или четверо суток отработать охранником в Торговом центре, банке или ночном клубе. А потом уехать к семье на те же трое суток.
Сколько городов осталось в России? А сколько промышленных или научных, могущих дать работу населению, центров?
Посмотрим только на российские города. Ни один из них не вырос по числу населения. Убыль идет повсеместная. И только одна Москва растет как на дрожжах. Причина, конечно, не в том, что это столица. Это в советское время столица привлекала. Сейчас же причина в том, что только в столице и можно найти работу, заработок и какое-то развлечение.
Не удивительно, что уже в метро возникают коллапсы. Люди хотят уехать на работу, но наземный транспорт в большинстве случаев, хотя и работает хорошо, не может быть привлекательным. Дальность места работы от места проживания становятся причиной пересадок на наземном транспорте и соответственно, удорожания проезда.
Куда бы мы ни обратили взор, везде следы страшных диспропорций, деградации и ухудшения качества жизни вызванные не чьими-то действиями, а всей системой власти. Ведь рынок и деньги — это не регуляторы, как нас уверяли, а страшные разрушители естественности, разумности и удобств.
За что же нам благодарить тех, кто создал эту систему, Чубайса и его подельников? Их можно только репрессировать, в расчете, что потом какая-нибудь Алексеева или Солженицын прольют над ними скупую диссидентскую слезу.